14 июля 1629 года, барон де Бриссак потушив с некоторым раздражением… да чего уж там, с большим раздражением свечу в красивом, бронзовом подсвечнике, дунув на неё так что чуть не сдул её саму в окно своей комнаты.
И у него были конечно основания для раздражения. Его сын. Точнее, его непутёвый сын, надумал жениться на, страшно сказать, простолюдинке, на девушке совершенно, как он мог убедится, не умеющей держаться в обществе и кроме того, ещё и находившейся в услужении у семьи Грезье, которые (как всей округе известно) были давно и серьёзно не в ладах с семьёй да Бриссак. Это скандал. Настоящий скандал и катастрофа.
Да, так думал барон, открывая шкаф, доставая толстую бутыль вина и наливая небрежно, одним махом (пролив часть вина на стол при этом) себе полный фужер Бургундского. Ничего особенного, барон так делал всегда когда был раздражён. Он так же делал и когда был спокойным, только наливал себе вино чуть плавнее и спокойней. Ну это ладно, не важно. А важно было то что себе позволял его шалопай сын. Это же надо, а?
Барон выпил и не выпуская из рук пустой фужер стал нервно ходить по комнате. Куда бы отправить сыночка пока не образумится? К дяде в Леон? А толку. Ему уже не шесть лет. В армию? Гм… Нет, не стоит. С его характером ещё под трибунал угодит. Или убьют на дуэли. Он и так то горяч у меня, а уж коли разлучат со своей любовью то… – Барон и представлять не хотел о последствиях. И что делать?
Барон всё ходил, всё бродил по комнате, потом по коридорам замка. Пока ему не попалась на встречу баронесса. Оценив внешний вид супруга и примерно догадываясь о его мыслях она сказала:
– Поговори с этой… как её.
– С Луизой?
– Вот, вот. Скажи что она не пара нашему сыну. Ну денег ей предложи что ли. Что бы она дала отставку Шарлю. Так часто бывает, в моих романах.
– Конечно! «В романах»! – иронически произнёс барон.
– И что? Их пишут умные люди, между прочим. Так вот, там такие случаи описываются сплошь и рядом. Попробуй, что мы теряем то?
– А ну как мальчик узнает?
– Ну ничего. Это жизнь. Жениться надо на ровне а не на первых попавшихся девках. Любовь у него, видишь ли…
– Ничего. Подумаешь. Найдём красотку из высшего общества и будет у него новая любовь. – усмехнулся барон заметно расслабившись и тут только разглядев пустой бокал у себя в руках.
На том и порешили они с баронессой. Действительно, кажется и впрямь больше ничего не оставалось. Ну кроме как разрешить Шарлю жениться на Луизе этой, но этот вариант барона, понятно не устраивал.
Шарль был влюблён конечно основательно. Он вообще был натурой чувственной, мало что не вызывало у него сильных эмоций в жизни. Отсюда и опасения барона относительно отправки его в армию. Он и так то периодически горячась и ссорясь то устраивал драки, то вызывал то получал вызовы на дуэль. А уж в армии где полно до зубов вооружённых и не менее горячих чем он людей… Никакое искусство фехтования не было способно сильно продлить жизнь его сыну в тех условиях. Да, Шарль был прекрасный фехтовальщик. Тут сказался и врождённый талант и блестящий учитель Рене. Просто легендарный учитель одним из последних учеников которого и был как раз Шарль. Как шло отношение его к ученику от удивлённых возгласов – «Давай малыш, поддай жару, только не прыгай от противника как козёл» – и оборачиваясь к наблюдавшему за уроком барону – «он забавный у вас, лишь бы не расшибся». До – «Постой, я не успеваю за тобой. Надо же когда то и отдыхать Шарло!» и к барону шутливо – «он продырявил меня несколько раз ваш пострел, где уважение к учителю?!»
В такой манере шли уроки уже под конец обучения, что говорило о многом конечно. Шарль к тому времени владел шпагой блестяще. Он уже и сам мог преподавать фехтование кому угодно но продолжал брать уроки у Рене. И не только из уважения к опытному, знаменитому учителю но и потому что это был всё таки сам Рене. Он знал кучу разных тонкостей и хитростей в искусстве фехтования и Шарль жадно всё это впитывал, перенимал, дорожа каждым уроком. В итоге он стал по окончании курса обучения одним из самых искуссных фехтовальщиков Франции. И у него был резкий, вспыльчивый характер и он участвовал к своим 20 годам уже в нескольких дуэлях, это всё так. Но при этом он как то умудрился никого не убить. Или так получалось случайно или он зная своё искусство так старался специально завершать дуэли, в точности неизвестно. Но именно так оно и было.
