КАЖДОМУ СВОЕ
Когда уже невмоготу
На свет смотреть и пустоту,
Собою заполнять пробел
Чужих, незавершенных дел,
Чужие мысли без проблем.
Хотя дано буквально всем
Познать удачу и беду,
Грязь черной лжи и чистоту.
Увы, не каждому дано
Испить Бургундское вино.
Так хочется, потупив взор,
Скрыть или смыть чужой позор.
Чтоб откровенный разговор
Не шел к деньгам и кабакам,
И шапкам, что срывает вор, –
Зачем все это нужно нам?
Каждый по-своему богат,
Но каждый беден без мечты.
Кому-то жемчуг мелковат,
А для кого-то щи пусты.
Я НЕ ПЕРВЫЙ
Я не первый, кто терпит крах,
Я готов разрывать оковы.
Пусть поднимется смертный прах
Всех, кто жил во времени оном.
Пусть взойдут эти зерна земли
И безмолвно, многоголосо
Скажут, как умирали цари,
Как рождался поэт и философ.
ПРОЧТИТЕ МЫСЛИ
Прочтите мои мысли вслух,
Не делая с того секрета.
Прочтите, чтобы все вокруг
Увидели меня «раздетым».
Все тайны, все мои секреты
Хоть раз откройте, не виня.
Стихи и песни, что не спеты
Откройте мне и для меня.
ПРЕРВАННЫЙ ДИАЛОГ
Глухие ставни затворил и бросил
Ключ под порог, и вот он, – твой простор.
Уходишь в изморось, в заплаканную осень,
Ты обещал продолжить разговор.
Какими станем мы,– кто знает,
И кто кого при встрече не узнает?
В огромном городе, средь сутолоки душной,
Иль на окраине села, да у реки?
Дай Бог, не будет равнодушья
В сухом пожатии руки.
ТРЕТИЙ МИР
Я родился ночью тёмной,
Непослушен и упрям.
От гордыни неуёмной
Стало тошно всем чертям.
Знаю сам, что грех великий.
Я настойчив был и горд,
Услыхав младенца крики,
Отшатнулись Бог и чёрт.
Ну и Бог с ним, с этим чёртом;
Ну и чёрт с ним, с Богом тем.
Я по-адски буду чёрствым
И по-райски тих и нем.
БЫТЬ МОЖЕТ
Несовершенен я,
И ты несовершенна тоже.
Но ты моя,
Ты лучшая, быть может,
Из всех знакомых мне
И незнакомых тоже.
Значит, семья моя
Всего и всех дороже.
МНЕ СУЖДЕНО
Мне суждено остаться одному,
Ночами по пустой квартире
Шагами мерить время, потому
Я не хочу быть одиноким в этом мире.
Но будет время опустевших чаш,
И будет также чаша временами
Моя пустеть, меняя баш на баш,
Звеня гранеными пустыми стаканами.
* * *
В горячем темени бокала
Холодной жидкости глоток.
Она глаза мои лакала.
В прошедшем времени я б мог
Ответить искренне и внятно
(бутылки две тому назад),
Когда весь мир был необъятным,
И было что еще сказать.
ОТБЛЕСК ГРЯДУЩЕЙ НЕУДАЧИ
Успех
покинет
мой
шатер,
К другим
уйдет,
чтоб
не обидеть.
Оставит
золотой
костер
В моей
душе
увядших
лилий.
КЛАДБИЩЕ
Кладбище – немая невесомость кружит,
В паренье душ чужих я сам парю.
Могилы утонули в хлюпких лужах,
И я с могилами чужими говорю.
Испарина могил собрала в кучу
Ушедших жизней дымчатый туман.
Живых одни и те же мысли мучат
Нас слышат здесь, или и здесь обман?
Здесь в каждой капле чья-то жизнь таится,
И в каждом вздохе ветра
смерть клубится.
ГРАНЬ
От села до села
И от города к городу,
Словно маятник старых часов.
Жизнь моя весела,
Мне пора уж отращивать бороду,
И в одном из домов
Изнутри закрываю засов.
Но в каком мне закрыться хлеву,
Чтобы рядом с селом
И поблизости с городом,
Чтобы точно сказать:
«Я живу. И сижу за столом
С неуютным теплом
И приветливым холодом».
ДОБРАЯ ПАМЯТЬ МОЯ
Этот скрип калитки чарующий
К домику на берегу реки,
Это я, как мальчишка ликующий,
Это брат и мои старики.
Это солнце прожектором томным
Согревает постель и меня,
Это небо колодцев бездонных,
Это песни вчерашнего дня.
Это то, что ушло безвозвратно,
Пыль дорог и роса поутру.
И обида дороги обратной,
И угасший костер на ветру.
Позабытые, звонкие ливни
В лужах лет растворились давно.
И блестящий, звенящий двугривенный
Бабка мне подала на кино.
Это все, словно в чудных видениях.
Вспоминаю родные края.
Годы детства в моих сновидениях,
Это добрая память моя.
***
Слова травой завяли и сгорели,
Трава, родившись, лезет из земли.
Страницы дневника навек истлели,
Остывшим летом растворились
В молекулах истоптанной пыли.
Целый год ушедших снов,
В необратимый впав процесс
Помятых трав, избитых слов,
Природный зародил инцест.
Ушедший год изжеванных обид
Слюной кровавой сплюнул в пыль столетий
Обиды кровоточащие эти,
Последний вынося вердикт.
Земля простит кровосмешенье,
Трава, склонившись на поклон,
Молясь за незаконное рожденье,
Кричит: «Kyrieeleison!»*
*Kyrieeleison – Господи, помилуй (греч.)
ГАЛИНЕ
Ты взрослеешь с каждым днем,
Ты влюбляешься все чаще,
И с собою, как с огнем,
Ты вступаешь в спор кричащий.
Хочешь выглядеть ты взрослой,
Красить губы и ресницы.
Стала стройной ты и рослой,
И тебе все чаще снится
Детство, мягкие игрушки,
Кукла Барби или Кен.
Чуть заметные веснушки
Тают в лете перемен.
Кто в кого влюбился в классе,
Кто кого тянул за косу,
Кто тайком ресницы красит.
Вновь ответы и вопросы.
Ты большая иль не очень,
Мой ребенок золотой.
Ты моя девчонка осень,
Я люблю тебя такой.
* * *
Беда фату надела белую
И манит, манит под венец.
Я первым предложенье сделаю,
Я ж не сухарь и не гордец.
Что ей одной по свету маяться,
Что в семьях ворошить покой,
Ведь не один еще обманется
И переспит еще с бедой.
Она не старая уродина,
Она красива, молода.
И я не плох собою вроде бы,
Чем не жених я ей тогда.
Пусть обвенчают нас по-скорому.
Мы постоим у алтаря,
Печаль в приданое – три короба,
Я в жены взял беду не зря.
Теперь моя беда бедовая,
