КТО СКАЗАЛ, ЧТО МУЖЧИНЫ НЕ ПЛАЧУТ?
Бой был коротким. Всего лишь сорок лет. Две жизни по двадцать…
Андрюха лежал под кормой командирской БМП. Покрытый тонким слоем рыжей пыли и скованный внезапным испугом. Зарывшись носом в песок, он не чувствовал, как капли клейкого, холодного пота усеивают его шею и лоб.
– Жив? Ты жив? – спросил густой и зычный голос, с гулким эхом, как у священника в деревенской церкви, в которой Андрюха бывал в детстве. Однажды, с бабушкой.
Остолбенев под напором событий и давлением всемогущего страха, Андрюха потерял способность мыслить и желание действовать. Боясь ответить, он только сильнее сжал челюсти. Зубы повело от боли, скулы свело судорогой.
Кто-то искусно выругался и жёстко сцапал Андрюху за ступни. Приподняв их, бесцеремонно выволок парня из-под бронемашины. Крепко схватив за плечо, перевернул лицом вверх и легко поддал по щекам.
Солоноватый вкус на разбитых губах, сотни хрустящих песчинок под языком, дрожь в локтях и под коленями, неприятно влажные ладони – верные признаки того, что организм живёт и функционирует.
– Жив, – выдавил Андрюха, непроизвольно сглатывая смесь пота, песка и крови, накопившейся во рту.
– Поздравляю, чё, ты – красавчик, – саркастически выделив слово «красавчик», откликнулся голос.
Откашлявшись, Андрюха открыл глаза и тут же, «получив по шарам» ярким солнцем, зажмурился:
– Где мой автомат?
– Держи, – кто-то всунул оружие в руки. – И не теряй больше, вояка!
Дрожь прошла. Андрюха привстал на локтях. Слишком резво. Боль молотком ударила в темень и вернула сознание во мглу.
*
Лето в самом разгаре. Полдень. Нетипичная для нашего региона жара. В моём небольшом кабинете ужасно душно. Работать совсем не хочется. Особенно после кружки тёплого чая и парочки пирожков с картошкой.
Футболка липнет к спине. Стопы преют в кроссовках. Меня клонит ко сну. Нужно подвигаться и пробудиться. Фотография-заставка на экране монитора компьютера манит студёной прохладой горного уральского озера. Сейчас бы освежиться, искупаться, нырнуть в ту изумрудно-прохладную воду! Бр-р-р!
В спорткомплексе никого. Только я и вахтёр-охранник. Я – в кабинете на втором этаже, вахтёр – на улице, сидит на аккуратно подстриженной травке под невысокой и восхитительно благоухающей голубой елью. Вахтёр покинула своё место в просторном прохладном фойе спорткомплекса и вышла «на обход территории».
Оставив маркер вместо закладки, захлопываю амбарную книгу с грозной надписью «Журнал по технике безопасности». Встаю из-за стола. Подняв руки над головой, потягиваясь, зеваю. Замётано: отдохну минут пятнадцать. Надоело читать неинтересные, похожие одна на другую, нудные инструкции. Подхожу к окну. Закрыв форточку, открываю окно настежь. Слабый поток воздуха, вползая в кабинет, не внушает оптимизма. Сквозняк слабоват.
Выглядываю в окно. «Священное» место под елью пусто. Вахтёр, симпатичная тридцатилетняя женщина с красивым именем Розалия, исчезла. Возможно, её выкрали похитители невест. Шутка. Вероятно, Розалия действительно решила следовать графику, установленному приказом её руководства, и обойти вверенную территорию.
Слышу грохот входной двери спорткомплекса и топот неспокойных ног по лестнице.
– Раян! Раян, – Розалия коршуном влетает в кабинет и, едва не врезавшись в меня, успевает остановиться, ухватившись кончиками пальцев за край письменного стола. – Раян!
Лицо Розалии белое, напряжённое. Её карие глаза сияют нездоровым огнём, тонкие чёрные брови налезают на лоб, уголки напомаженных губ опущены, вздрагивают.
– Раян!
Обращаю внимание на её трясущиеся, раскрытые ко мне ладони, вздувшиеся на шее вены, сбитое скоростным движением дыхание. Жестом показываю: отдышись, не гони.
– Что? Ты что? Что-то случилось?
– ЧП! – чуть не плачет вахтёр, дёргая головой. Её длинные каштановые волосы взъерошены на загривке. – Мальчик в бассейне! Он…
Я уже мчал вниз по лестнице и не слышал последних слов Розалии.
Двести метров по пересечённой местности – от здания спорткомплекса до открытого плавательного бассейна, расположенного в парковой зоне за стадионом, отняли у меня секунд сорок.
Пока бежал, внимательно смотрел по сторонам, но ничего необычного не замечал. Всё как всегда в летний зной. Десятка два мальчишек и девчонок среднего школьного возраста барахтались в самом глубоком месте бассейна – под вышкой для ныряльщиков; четыре женщины среднего возраста сидели с лимонадом и бутербродами на восточном берегу под грибком песочницы и следили за своими чадами – дошкольниками, плескавшимися в мелком «лягушатнике» у бордюра. Обыденно.
Хм, три взрослых мужика сбились в кучу на противоположном берегу. Интуитивно я повернул в их сторону.
Боже мой! Один из мужчин, мой хороший знакомый, активист ветеранского движения района, известный всем как Андрюха-десант, делал искусственное дыхание неподвижно распластанному на траве мальчишке.
Юнец, лет девяти-десяти, сжатый в мышцах, быстро синел. Андрюха умело надавил своими широченными ладонями мальчику на грудь. Раз-два, раз-два. Холодное тело ребёнка слегка задрожало, выплёскивая изо рта и носа серо-розовую пену. Андрюха запрокинул мальчишке голову, приподнял подбородок. Зажав пальцами его нос, плавно выдохнул в рот. Грудь мальчика приподнялась. Рефлексы и признаки жизни отсутствовали.
