Моя четырехлетняя дочь сидит под столом напротив меня. Я сижу у стены на полу. Между нами ходит зверь в человеческом обличии. Медленно поднимаю палец ко рту, одними губами шепчу: не шевелись. Самое главное сейчас — не привлекать внимание. Мила тихо подвигается вглубь под стол, ближе к стене. Тишина и страх пронзили комнату острым лезвием насквозь от меня к дочери. Мои ладони и подмышки стали мокрыми и липкими от пота. Чудовище ходит вперед-назад, в руке у него разбитая бутылка. На полу раскиданы осколки, он наступает пяткой в осколок и даже не чувствует. Кровь вырисовывает линию на нашем ламинате. Я стараюсь не дышать, закрываю глаза и вспоминаю самое счастливое мгновение моей жизни.
Морозное январское утро. Три девчонки выскакивают из университета после очередного успешно сданного экзамена. Последний̆ курс педагогического института, защита диплома, а потом лишь свобода и взрослая жизнь. Ленка напугана до обморочного состояния. Все приговаривает:
— Девчонки, неужели не страшно? В институте все понятно хотя бы: пары, задания. Выполнил—молодец, не выполнил — два. А что нас ждет там, после выпуска?
— Во-первых, мы еще не выпустились, надо решать проблемы по мере их поступления! А во-вторых, давайте-ка сменим тему—кто сегодня идет к Коле на день рождения? — хохочет Света.
— Я пас. Кто вообще отмечает день рождения в будний̆ день? Экзамен у Владимира Ивановича — сущий̆ кошмар. Как он там говорит? —Лиза сделала голос пониже, нахмурила брови и пробасила: — На пять мой предмет знает Господь Бог, на четыре — я...
— А на три—все остальные, —подхватили девчонки хором и рассмеялись.
— Так что я пас. Мне надо готовиться.
— Вот зануда! Зануда! Эй, может, это вообще последние наши полгода! А потом что? Дети, семьи, работы. И не увидимся больше, а ты: учеба, дела. Зануда!
— Да, Ленка права, ты самая старательная из нас, вечно учишь, готовишься, даже нас выручаешь. Давай один разочек ты позволишь себе поплыть по течению и получишь удовольствие от жизни! Идем!
— Звучит все это неубедительно, но я, так уж и быть, поддамся на ваши уговоры! Встречаемся у Коли в 7.
Лизе уже давно хотелось хоть на секундочку побыть безответственной, смешной студенткой. Лиза усердно училась, чтобы получить красный̆ диплом. Она не могла вспомнить, ходила ли хоть на одну вечеринку в своей жизни. Если же выдавалась свободная минутка, она предпочитала провести время за чтением книги.
Изредка она встречалась с институтскими подругами за пределами университета. Часто такие посиделки начинались весело, а заканчивались обсуждением очередного семинара. Инициатором таких бесед была Лиза, поэтому подруги приглашали ее не очень охотно, учебы им хватало и в институте.
Ближе всех из своих студенческих подруг Лиза была со Светой̆.
И если уж говорить честно, то Лизиной̆ заслуги в этом было мало, Света была как танк. Лиза понравилась Свете сразу — первого сентября первого курса: застенчивая хрупкая мышка. Лиза стояла чуть подальше от всех остальных, выглядела младше всех, до конца дня она так ни с кем и не познакомилась из группы. Света сразу же захотела стать ее другом, взять над ней шефство. Только вот как это сделать деликатно — она не знала, и в силу своего характера, не лукавя, прямолинейно в конце дня заявила Лизе: «Привет, я Света. Я смотрю, ты тихая, стеснительная, сама друзей̆ себе искать будешь долго. Так что давай дружить». Лизе такая прямота показалась очень притягательной̆, нечасто в жизни она встречала честных людей̆; и может, такая честность граничила с бестактностью, она разумно рассудила, что друзей̆ она и правда заводить не умеет, так зачем отказываться от того, кто сам предлагает дружбу?
На последнем курсе института ей удалось устроиться помощницей̆ воспитателя в детском саду. Она любила детишек: с удовольствием читала им сказки, укладывала спать историями, которые сочиняла сама, лепила с малышами морковки и разучивала стихи. Детки с нетерпением ждали ее смены и обычно, завидев в дверях детской̆ комнаты, кричали: «Лиза Владимировна, мы вас любим!» А Лиза садилась на корточки, широко раскинув руки детям, и улыбалась, малыши гурьбой падали в ее объятия, и в такие моменты ничего не тревожило Лизу. Совмещать работу и учебу было сложно, но Лиза не жаловалась: и то, и другое действительно приносило ей удовольствие, так что она считала себя даже счастливее многих.
Еще больше, чем получение красного диплома, ей хотелось выехать из общежития и заселиться хоть и в съемную, но квартиру, где она будет жить одна — и никаких очередей в ванную комнату. Да и, собственно, наличие самой ванны ее невероятно прельщало.
В назначенный день и время она отчего-то ощущала тревогу, у нее было одно единственное платье, которое хоть и было слегка велико, выглядело лучше, чем другие имеющиеся у нее вещи. Поэтому, вздохнув, она надела его снова и перед тем, как выйти, взглянула на себя в зеркало.
Лизе решительно не нравилось в себе все. Она распустила свои густые русые волосы, которые ей самой напоминали мышиную шерстку, повертелась и собрала их в высокий хвост на затылке. Так, по ее мнению, они не сильно бросались в глаза. Единственным, что Лизе в себе нравилось, были глаза, немного зеленоватые, они меняли цвет при разном освещении. Если на радужку попадал солнечный свет, то они становились изумрудными, поэтому Лизе нравилось лето. Сейчас же, зимой, они были просто болотного оттенка. И ненавистное платье-сарафан, она носила его со старших классов, купила слегка на вырост, но так и не выросла до нужных, по ее критериям, размеров. Вздохнула, надела куртку и выскочила за дверь.
