Читать онлайн полностью бесплатно Яся Белая - Отправляемся в полдень

Отправляемся в полдень

Некоторые тексты затягивают. Притом — буквально. Я убедилась в этом, когда перешла по ссылке на сетевой бестселлер «Битва за розу» и. . . оказалась в одном из Призванных миров.

Автор:

1. ОТПРАВЛЕНИЕ

Ибо сказано: во время благоприятное
Я услышал тебя и в день спасения помог тебе.
Вот, теперь время благоприятное,
вот, теперь день спасения
.
2Кор.6:2

...наслаждение непристойно…

Но я наслаждаюсь.

Когда мы танцуем. Он всегда ведет — легко и уверено. И я теряю голову от его силы и нежности. В такие моменты все смотрят на нас, а мы лишь друг на друга. И мне нравится чувствовать, как исчезает мир. Остаёмся только мы и бескрайний космос вокруг.

Но я наслаждаюсь.

Когда он смеётся, нарочно злит меня и ласково дразнит. Нравится видеть его спросонья, взъерошенного. В такие моменты он кажется совсем молодым.

Но я наслаждаюсь.

Когда его руки скользят по моему телу и дарят нежные ласки. Когда его губы — горячие и твердые — овладевают моими. Когда он страстно берёт меня, а я выгибаюсь и кричу под ним. Для него. Путаясь пальцами в волосах. Шепча имя.

Как-то он сказал:

— Ты пробуждаешь во мне самые низменные инстинкты и самые возвышенные чувства. Как мне жить с этим противоречием?

Я ответила:

— Учись у меня.

Он — мой господин, мой супруг, мой возлюбленный.

…мой единственный.

Он создал меня из пепла и руин. Подарил крылья, пригласил в полёт.
И мне страшно однажды проснуться в мире, где не будет его улыбки. Я не хочу в тот мир.

Там…

2. ГУДОК

— Позырь, ангелы!

Тотошка счастлив донельзя. А мне как-то поровну.

— Пофиг, — говорю. — Они вечно тут шастают. А будешь на них зырить — зеньки повылазят, так-то.

Сижу на холме. Коленки обняла, вверх пялюсь. Тотошка, пёсомальчишка, покорёженный, скачет рядом.

Тёплый ветерок лижется, норовит кинуть в лицо мои же лохмы. Они у меня, как говорит баба Кора, цвета заката.

— А я через стёклышко! — канючит Тотошка и хвостом вовсю вертит. Знает, что против его хвоста я не устою.

— Тада лан, — бросаю равнодушно и откидываюсь на спину.

Трава мягкучая, зелёная, а небо офигительно чистое, не как в Залесье. А в небе, вон, ангелы. С огненными крыльями и рогатыми мордами.

— Они же красивые?

— Кто знает…

И живут в Небесной Тверди, ведь да? — он разглядывает пылающие фигуры через прокопчённое стёклышко. Моя школа. Ветер колышет его уши. И что-то колышется и щемит в груди. К этому чему-то хочется прижать его голову, уткнуться в нежную шерсть на макушке и прошептать: «Дурында!». И улыбаться глупо. Накатывает вот…

Отворачиваюсь, промаргиваюсь и только вспоминаю, что он спросил.

— А, да, — говорю, — а где же ещё. Они ж ангелы.

Тотошка подбегает, присаживается рядом, заглядывает в лицо.

— Лизни только, — лениво грожу я.

Он фыркает:

— Придурошная! Больно надо! — и шпыняет меня в бок. Я тоже тыкаю кулаком, куда достала. Через минуту, молотя друг друга, катимся кубарем вниз. Сдаюсь первая.

— Всё, заканчивай!

Он тяжело дышит. Сидит на задних лапах в раскорячку, молотит хвостом.

— Ну ты и бешеная, — говорит наконец. — Я ж спросить хотел.

Даю по загривку — а чё, пусть знает, как на старших вызверяется — и киваю:

— Валяй… — падаю опять на траву, руки в стороны, заплющиваюсь.

— А если залезть на Дом-до-неба — увидишь Твердь?

Аж вскакиваю.

— Сдурел! Если падший увидит Небесную Твердь — он сгорит в синем пламени. Грех!

Делаю страшные глаза и стараюсь говорить грозно.

Он хохочет.

— Ужо я вам задам! — доносится с той стороны холма, возвещая, что баба Кора нас нашла и трёпки не избежать.

— Давай спрячемся? — предлагает Тотошка, а сам аж подпрыгивает на месте. — Пусть эта ластоногая нас поищет!

— Не смей называть её так! — цыкаю я и выпаливаю первое, что пришло: — А то буду дразнить тебя собакохвостым вислоухом.

Он проникается и грустнеет.

Баба Кора нагрянывает или нагрядает, не знаю, как точно, но выглядит это внушительно: тётка метр восемьдесят ростом в малиновой рубахе и с ружьём.

Торопеем.

Не, стрелять в нас она не будет. Просто назад пойдем через базар. А там без ружья никак. Мы такие-сякие. Вечно ей проблемы делаем. И если Тотошку можно оттаскать за ухо, то мне-то, дуре двадцатилетней, должно быть стыдно. И мне стыдно.

Потому винюсь:

— Ну прости! Так хотелось увидеть небо!

— Будет вам небо в алмазах, если Тодор до вас доберется! — печально качает головой баба Кора и блестит на нас очками. Очков — две пары, так как глаз — четыре. Так я учила таблицу умножения на два.

Вешаю голову:

— Ну, правда, прости, не подумала…

— А пора бы уже! Здоровая!

Тотошка прыгает вокруг и тараторит:

— Не злись! Не злись!

— А вот и не буду! — с показным равнодушием говорит она. — Нужны вы мне — нервы тратить. Пусть вас Тодор со своими кашалотами сцапает и втулит кому-нить за гроши, как ту Арнику.

— Ну Арника ж страшная была, а нас-то почему за гроши?! — обижается Тотошка.

— А за твою тощую тушку никто больше и не даст. С тебя ж даже пирожки не сделаешь — кости одни!

— Ну почему как я, так сразу пирожки! — он плюхается на задницу в знак протеста и возмущенно складывает руки на груди.

— Пошли, Юдифь, а он поторчит тут сам — узнает, — баба Кора хватает меня свободной клешнёй (ну а чё, если у неё вместо одной руки — клешня, как у краба?) и волочёт прочь.

А мне жалко Тотошку и страшно за него.

***

— Да раз твою же ж мать! — орёт Карпыч. — Всем глаз на ж**у натяну! Будете у меня землю жрать!

Карпыч всегда орёт на поезда.



Другие книги автора Яся Белая
Ваши рекомендации