Пролог
Май 2009 года, пригород Москвы
Поглаживая мягкую ткань черных брюк, и изредка поправляя галстук нефритового цвета, который ему месяц назад на двадцатилетие брака подарила жена, сорокадвухлетний мужчина смотрел в тонированное окно своего черного «Rolls-Royce», мчащегося по пустой загородной дороге и рассекающей ночь ярким светом ксеноновых фар. Алексей Гром, успешный бизнесмен, владелец одной из крупнейших трастовых компаний во всей России, чувствовал внутри себя чудовищное напряжение, вызванное большим количеством адреналина, гуляющего в крови (и парой стаканов «Jack Daniel’s», которые он осушил уже в автомобиле). В его теле бушевала тошнотворная буря, было чувство, словно чудовищной мощности торнадо сорвал все его органы со своих положенных мест и мотал их по всему нутру мужчины.
–Все в порядке? Мы скоро приедем?– приятным, не содержащим в себе ни малейшей капли смущения, голосом прозвучали подряд сразу несколько вопросов.
Повернув голову направо и самоуверенно ухмыльнувшись, как он делал всегда, когда хотел скрыть свои внутренние эмоции, Алексей положил свою, немного холодную, ладонь на внутреннюю часть голого бедра молодой (точно не старше двадцати пяти лет) девушки. Она была одета в платье винного цвета с очень короткой юбкой, едва прикрывающей ягодицы.
–Скоро,– коротко ответил мужчина, внешним видом ничуть не выражая (чего он и хотел) ту бурю напряжения и большую долю страха, что он испытывал в тот момент. Он за столько лет ведения бизнеса (и не одну сыгранную игру в техасский холдем) научился полностью контролировать свои эмоции и не выдавать, что твориться у него на уме в данный момент. Вывести его из себя было очень непростой задачей, даже можно сказать, почти невыполнимой.
Молодая девушка, имени которой он не знал и звал ее по прозвищу «Лили», которым незнакомку окрестил ее сутенер, похотливо улыбнулась и, дотронувшись до его руки, без капли стеснения подняла ладонь Алексея еще выше, и мужчина почувствовал, как по ее теплой коже пошли мурашки.
Это была не первая (элитная) женщина легкого поведения, с которой он встречался на своем веку. Жену мужчина любил, как и двух своих детей: двадцатилетнего сына Артема и семнадцатилетнюю дочь Нинель, но она в интимном плане ему уже давным-давно наскучила. Даже девушки по вызову уже надоели. Все надоело.
Такого рода скука была одним из самых частых проблем очень, даже можно сказать чрезмерно богатых людей. Из-за власти и абсолютной вседозволенности они начинали терять интерес к жизни. Ничто их не радовало, ничто не могло удивить, им не к чему было стремиться. Алексей Гром мог иметь практически все, что ему захочется, и он имел это, потому что у него просто фантазии не хватало на то, чтобы захотеть чего-то, чего он достичь не мог. Ему было чудовищно скучно, он начал хандрить, и впал в глубокую меланхолию.
Из такой ситуации обычно есть два выхода: либо сойти с ума, либо найти себе какое-то новое занятие, и пару месяцев назад к мужчине, словно проблеск солнечного луча в ночной тьме, пришла идея. Поначалу она показалась ему пугающей, даже ужасающей, и Алексей, испугавшись собственных мыслей, отринул ее, но она все время возвращалась в его скучающий мозг, возвращалась снова и снова, долбя по нему так, как дятел долбит по стволу дерева, становясь все навязчивей с каждым днем. Она приходила к нему в голову, когда он работал, когда завтракал, когда говорил с женой, даже когда сидел на сортире. И вот однажды он, словно фокусник, никак не осмеливающийся выполнить легендарный смертельно опасный трюк, все же решился. А если он начал действовать (тут уже играла его бизнесменская натура, позволившая ему многого добиться на этом поприще), то его уже никто не мог остановить. Даже он сам.
И тогда Алексей велел своему помощнику Леону, который ради хороших денег готов был продать родную мать, снять какую-нибудь небольшую загородную гостиницу и заказать в годами проверенном агентстве симпатичную девушку. Правая рука не стал задавать каких-либо лишних вопросов своему боссу, и уже через три часа выполнил указания.
Чувствуя нерешительность и страх от своих действий (впервые за много лет), он наконец-то ощутил то, что он еще живой человек, что он еще может чувствовать. «Наверно именно это испытывают алкоголики в завязке, когда срываются и выпивают залпом полбутылки виски,– думал Алексей, постукивая пальцами по дверной ручке автомобиля.– Для них это единственный способ выйти из забвения, словно глотнуть свежего морозного воздуха после месяца сидения в подвале». Алкоголики, конечно, могут бросить пить, но они никогда не перестанут быть зависимыми. Они всю оставшуюся жизнь будут чувствовать груз, этого мерзкого вертлявого червя, засевшего в подкорке мозга, который всякий раз будет тихо нашептывать своему носителю на ухо: «Да хватит тебе, всего один стаканчик. Нам ничего от этого не будет. Ты же сильный, и, раз смог бросить один раз, то в любой момент можешь вновь завязать».
Алексей считал полнейшей глупостью называть человека «бывшим алкоголиком». По его мнению, это было сродни тому, что называть людей, отбывающих наказание в тюрьме, «бывшими убийцами». «Привычки не умирают, и люди не меняются,– пришел к выводу Алексей, пригубив немного напитка.– Никогда не умирают. Самое большое, что можно сделать, это ввести их в заморозку, состояние спячки, и молиться, чтобы они никогда больше не проснулись. Но что же можно сказать о тебе?! Что ты творишь, ты же настоящий псих, черт подери!»
