Вегард, как и обещал, доставил меня домой в целостности и сохранности, не проронив и слова. Вселенская обида читалась на его лице. Впрочем, на моём читалось кое-что похуже. До дома мы добрались без приключений, более не попадая в локации, в лапы к ворогам и прочие неприятности. Всего-то пара часов на автобусе и вуаля — от этого приключения не осталось и следа! Парень на прощание не проронил и слова, лишь медленно подошёл, окинул меня непонятным взглядом и исчез. Исчез из моей жизни…
На следующий день я вернулась домой, поспешно собрав вещи, попросту скомкав их в порыве злости и растрепанных чувств. Бабушка немного расстроилась, а мама наоборот пришла в восторг от такого решения. Ещё бы! Заблудшая душа вернулась в родные пенаты!
Первым делом я попыталась разыскать Глеба, надеясь на откровенный разговор. Но парня нигде не было! Скажу больше, та девушка, живущая в соседнем подъезде, по-моему мнению его пассия, даже не сразу поняла, о ком идёт речь. Впрочем, после настойчивого, трепетного, и кое-где злого требования предоставить мне Глеба живым и невредимым, золотоволосая красавица грубо и в строгой форме попросила меня убраться с ее порога. Но одно мне определенно удалось выяснить — никакого Глеба не было, нет и скорее всего не будет в ее жизни. В смысле, не знает она никакого Глеба, а её парня зовут Костян и у них любовь! Конечно, в Костяна я не поверила, точнее, не сразу поверила и, обладая настойчивым характером, попыталась отыскать хотя бы его. Мало ли он все-таки Глеб! Но он оказался обычным парнем. Симпатичным, взрослым и не Глебом! И да, даже баба Нюра после моих расспросов не смогла ничего сказать о вихрастом красивом парне, мелькающем около нашего дома. Не поверите, но его видели лишь два человека — я и мама. Бабушка, как оказалось, тоже не видела Глеба и знала о нем по рассказам мамы. Вот такая вот странная история с запутанными корнями, уходящими далеко в… локацию.
Но я все ещё надеялась и ждала Глеба. Я рассчитывала на него! И верила, что он появится и все-все мне объяснит! Все же он взял меня в команду… ну и тут воображение рисовало пугающую картину. Дело в том, что я помнила, как Вегард приветствовал Лизу, как трогал её руки, как искры, красные и блестящие струились по её кисти, впитываясь в тело замысловатыми символами, похожим на мой маленький значок. Тот самый, что дал мне Воин. Со мной и Глебом все было не так!
И да, почему сейчас я отчётливо понимала, что меня обманули. Самым банальным образом надули! Но вот вопрос: «Зачем?» — никак не выходил из головы. Ответа найти мне так и не удалось, хотя предположения были, впрочем, как и значка Воина, который исчез из комнаты вместе с осколками разбитой вазы!
Время шло, а в моей жизни ничего не менялось. «Ну и что?» — скажите вы. Ты же сама именно этого хотела — покоя! Наверное, так и было сначала. Только все изменилось с появлением Вегарда! Он перевернул мою жизнь с ног на голову, вывернул наизнанку душу, заставляя не просто жалеть о последних своих словах — заставляя выть от безысходности в темноте ночи.
Мне снились жуткие сны. Я вновь попадала в локацию, видела Вегарда, Наителлу, Воина и Шута, а из темноты то и дело выступала зловещая фигура худого мужчины в черном балахоне, скрывающем лицо, и пугала меня до жуткого крика в ночи. Он всегда стоял ко мне спиной, и больше всего я боялась, что повернётся и увидит меня. Почему я не видела лица? Я не знаю! Только во сне эта фигура казалась опасной, враждебной и судьбоносной.
Но наяву путешествий в локации больше не случалось. Такое затишье объяснялось до удивительного просто — мой дар оказался мерцающим, как огонёк в ночи. То горел ярко-ярко, а то взял и затух, полностью исчезая. Я больше не чувствовала порталов, не ощущала магии, вспышек защитной реакции Земли, да я вообще практически ничего не ощущала, погружаясь в странное заторможённое состояние, чем-то сходное с депрессией. Затяжной такой депрессией, страшной, когда все равно на весь мир. «Болотистая» пучина безразличия затягивала меня все сильнее и глубже, заставляя погружаться в учёбу с головой, надеясь найти выход из собственного сумасшествия, безуспешно пытаясь забыть его зелёные глаза, кривую улыбку и губы, такие мягкие, сладкие и, как оказалось, самые любимые на свете.
В школе меня пытались задирать как и прежде, но скоро отстали, махнув на меня рукой, видя полнейшее безразличие и отстраненность, наградив очередным постыдным прозвищем «Дося в Зазеркалье», которое означало не что иное, как ненормальная. Впрочем, мне было все равно.
Прошёл год, и я заболела, полностью истощив свой организм. Утомление — странный диагноз для молодой девчонки. В больнице я пробыла неделю. Держать меня там дольше смысла не имело. Мне выписали успокоительное и отправили домой, посоветовав побольше находиться на свежем воздухе и поменьше находиться одной. А моей маме настоятельно рекомендовали обратиться к психологу…
Неделю после выписки я жила в лёгком обалдении, которое стремительно скатывалось к очередной депрессии. Я старалась побольше спать, и только и делала, что смотрела телевизор, бессмысленно переключая каналы. Последний звонок и выпускной бал прошли как-то мимо меня. А впереди маячили годы института, в который я поступила с легкостью, что впрочем не помешало мне забыть название специальности на следующий день. Меня ждали годы, наполненные знаниями… и по сути такие же пустые, как и вся моя жизнь.
