Читать онлайн полностью бесплатно Анна Пейчева - Осколок

Осколок

Столкновение двух миров – это всегда драма. Интеллигентный инженер царской России – и юная комсомолка с лопатой в руках. Холодные расчеты западных специалистов – и горячий энтузиазм метростроевцев, вдребезги разбивающих все мыслимые преграды на своем пути… В 1935 году в советских подземных дворцах еще можно было встретить осколки старой буржуазии.

Книга издана в 2021 году.

– Аккуратно, держись за поручни!

Строгий женский голос с едва уловимым французским акцентом. Буква «р» мягкая, как малиновое суфле, которое Эскофье подавал в отеле «Риц» на Вандомской площади в Париже.

Так элегантно грассировать может только Мария.

Профессор Григорий Дмитриевич Дубелир взволнованно обернулся. Неужели она? Неужели повезло, вот так, сразу, на эскалаторе станции «Красные ворота»?

Над ним возвышалась дама-богатырь. Пышные формы ее были туго обтянуты праздничным платьем из агиттекстиля. По тонкому ситчику весело раскатывали комбайны и трактора. Тут и там густо колосилась рожь. Внушительную талию опоясывала железная дорога, по которой бежал паровозик. На одном плече паслись тучные стада баранов, по другому – гордо шествовали стада верблюдов. Подол платья призывал выполнить пятилетку за четыре года и сообщал о единстве народа и партии. Необъятную грудь венчали мудрые лица вождей. Такими же портретами размахивали сегодня активисты наверху, на торжественном митинге в честь открытия первого пускового участка Московского метрополитена. Пятнадцатое мая тысяча девятьсот тридцать пятого года, без сомнения, войдет в историю.

В одной руке дама-богатырь держала промасленный газетный кулек с жареной килькой, а другой ухватила за ухо чумазого мальчишку в застиранной домотканой рубахе, зато в новеньком красном галстуке:

– За поручни держись, говорят тебе! И так-то боязно в самое нутро земли спускаться, а этот пострелёнок еще вертится, как волчок, сладу с ним нет!.. Ты, сынок, не дергайся, а по сторонам гляди. Запоминай всё, у меня-то голова дырявая, а в колхозном клубе придётся давать лекцию о подземных диковинах… – Мальчишка посверкивал глазками, пыхтел и пытался высвободиться из железной хватки. Мать сердилась, и ничего французского в ее грубом боевом контральто не было: – Нет, зря я тебя с собой в Москву потащила, вот зря, ей богу! Пионер – всем ребятам пример, а ты что же? Родное село на всю столицу позоришь! Ну, погоди, отцу всё расскажу, дай только срок. Уж выпорет-то отец тебя, выпорет, как сидорову козу! И за штаны, что в трамвае порвал, и за сахар, что лошади извозчика скормил…

Мальчишка захныкал, держась за ухо. Амазонка удовлетворенно кивнула, выпустила непоседу и забросила в рот пару рыбин из кулька.

– Уж казалось бы – всю ночь в очереди на вход промурыжились, – сказала она с набитым ртом. – Должен уж утомиться. Так нет же, вы гляньте, как лестница самоходная его взбодрила. Ух, пострелёнок!

Профессор Дубелир разочарованно отвернулся. Показалось. Это не парижское «р». Это «р» колхозное, с богатырским аппетитом и дурными манерами, проглоченное заодно с жареной килькой.

Он, конечно, не найдет сегодня Марию в этой толпе. И, наверное, никогда не найдет. Что сказать Лидии? Это был их единственный шанс. Как вообще теперь жить дальше?

Григорий Дмитриевич мысленно приказал себе не уподобляться грунтовой дороге в ноябре. Попросту говоря – не раскисать. Надежда еще есть.

Всеобщее воодушевление, царившее на эскалаторе, здорово помогало профессору справиться с нервами, надорванными еще со времен Первой мировой. Разве можно оставаться в унынии, когда вокруг – радостный гул, счастливые лица, озаренные уютным электрическим светом стеклянных шаров. Успокаивающе поскрипывают лакированные дубовые перила, каких и в знаменитой лондонской «трубе» не сыскать. Две лестницы, под завязку забитые первыми пассажирами, работают на спуск. Третья возносит на солнечную улицу пустые ступени – никто пока не желает возвращаться в прошлое, к хамоватым извозчикам всех мастей – лихачам на дутиках, разбитным ванькам, заманивающих седоков визгливыми криками «Ваше сиятельство!», «Ваше благородие!», «Ваша светлость!», а иногда даже и «Ваше императорское высочество!». Достаточно накатались москвичи в пыльных громыхающих кибитках. Людям не терпится самолично испытать новый транспортный аттракцион столицы.

Эх, если бы они знали, с горечью подумал Григорий Дмитриевич, если бы они только знали, что всё это могло воплотиться в жизнь еще три десятка лет назад… Но сейчас об этом не принято было вспоминать.

Восемнадцатиметровые движущиеся лестницы вылили толпу в просторный трёхсводчатый зал. Народ слаженно ахнул, словно репетировал восторженный выход на перрон неделями. Эхо заполнило шестиугольные и квадратные потолочные кессоны. Профессор Дубелир, объездивший полмира, спускавшийся в сумрачные парижские тоннели, печатавший шаг в бесстрастном берлинском унтергрюндбане, спешивший по холодным коридорам нью-йоркского сабвея, – и то не удержался от возгласа удивления.

Имперская роскошь воцарилась в самом сердце коммунизма. Подземный дворец блистал багровым мрамором. «Красные ворота»… Символичное название. Машинистом тут, должно быть, служит Вергилий.

Да, римский поэт чувствовал бы себя здесь как дома. Григорий Дмитриевич смутно припомнил университетский курс архитектуры. Кажется, это называется монументальный классицизм. Массивные пилоны, ступенчатые карнизы, широкие арки и камерные ниши, так и приглашающие поставить в них статуи Плутона, Прозерпины или, скажем, Улисса.



Другие книги автора Анна Пейчева
Ваши рекомендации