Прошел месяц после моей выписки из лазарета. На душе остался неприятный осадок, я не понимала, как так можно? Неужели положение при дворе, немыслимые амбиции и собственное благополучие дороже человеческой жизни и свободы. Я вспоминала поведение ректора, но никак не могла представить его хладнокровным убийцей, ведь именно такая участь должна была ожидать меня, когда я перестала бы быть нужна. А еще большее недоумение вызывал выбор. Почему именно я? В Академии полно девушек, которых не пришлось бы «травить», они бы и сами пошли за Гротхом хоть на край света. Но ему понадобилась я, и вот сейчас мне приходится делать все, чтобы вытрясти из головы все мысли о мужчине, увы, не моей мечты.
Всю свою жизнь я считала себя умной, независимой, совершенно не падкой на романтику, так как же вообще смогла попасть на крючок? Или он изначально проводил на мне эксперименты с зельями и запахами? Как же все это гадко. Надо срочно выбросить из головы все случившееся. А как это сделать? Конечно заняться учебой и стать лучшей во всем. Заодно и рты заткнуть можно особо говорливым.
— Илли, как ты себя чувствуешь? Скоро бал, — спросила Райэра, стоило мне выйти из лазарета.
— Вряд ли, я не смогу провести весь вечер на ногах, слабость и головокружение мешают. Видимо, этот праздник пройдет без меня.
Сперва и подруга хотела отказаться, но я ее едва ли не пинками вытолкала туда. Как выяснилось, королем Академии уже ожидаемо стал Ксьер, а королевой студентка его же курса. Девушка думала, что таким образом сможет заарканить юношу, но он, станцевав с ней единственный танец, положенный по регламенту, после чего весь вечер приглашал или Райэру, или Галину, она тоже пришла на праздник, я отдала ей свой наряд, чему наша некромантка радовалась как ребенок.
После ареста ректора некоторое время Академия гудела. Никто не мог понять, что происходит. Слухи ходили один страшнее другого, девчонки рассказывали и смеялись, но мне было не до смеха. Я сама готова была его придушить собственными руками. Ведь наивно полагала, что это и есть та самая, первая любовь. А оказалось, всего лишь обманка, вызванная сильнейшим черным заклятием.
Бал тогда прошел мимо меня, я слишком плохо себя ещё чувствовала, чтобы веселиться. Еще и мысли одолевали нехорошие. Но нисколько не расстроилась, ведь скоро будет весеннее гуляние. К этому времени точно оклемаюсь. Главное, чтобы к тому времени ничего не случилось.
Я втянулась в учебу, чтобы выбросить из головы произошедшее. По вечерам мы с Ксьером пропадали на дальнем полигоне. Свое второе изобретение довели до ума. На этот раз я решила патентовать на двоих, ведь друг столько сил и умений вложил. С одной идеей я бы далеко не уехала. Полторы недели назад у нас сложился весьма бурный диалог.
— На арене перед комиссией будем вместе демонстрировать наши стрелы, — бросила как бы между прочим, но юноша застыл.
— Ты что это удумала? Это твоя идея и твои наработки, я только в качестве добровольного помощника.
— Не только. Без тебя это так и осталось бы только на уровне идеи, — возразила, с ужасом понимая, что даже разозлиться толком не получается. Чувства как отрезало. Легкое раздражение.
— Илька, пойми, мне это ни к чему, а тебе патенты пригодятся, — не отступал Ксьер. Осознав, что этого упрямца не переспорить, бросила, как мне показалось, равнодушно:
— В общем выбирай, или вместе, или никак. Переспорить тебя в том состоянии, что я нахожусь, у меня не получится. Поэтому пусть будет небольшой шантаж, — я не могла сдержать улыбку, заметив, как вытягивается лицо парня.
— Это ты сейчас пошутила? — осторожно уточнил. Потом до него дошло еще кое-что: — Постой, что значит, в том состоянии? Что с ним не так? Тебе плохо? Почему молчала?
Юноша забеспокоился. Я уже и не рада была, что произнесла те слова. Но сейчас собралась сказать ему правду. В конце концов друзья на то и нужны, чтобы ничего от них не скрывать.
— С моим состоянием все отлично, не считая того, что я лишилась чувств и эмоций. Нет той яркости, которая была раньше. Вместо злости легкое раздражение, вместо позитивных эмоций и искренней радости, только легкое удовольствие и ничего больше. Иногда мне страшно, так как чувствую себя равнодушной и бездушной. Это не только пугает, но и заставляет держаться подальше от многих. Это ты у нас привычный, ледяной принц, а мне только приходится привыкать, — пояснила и опустила голову. — Но хуже всего другое, мир перед глазами теряет краски. Словно их постепенно кто-то стирает ластиком или смывает водой. Остаются только черно-белые тона с редким вкраплением других оттенков. Иногда мне страшно становится, вдруг в одно утро я проснусь и увижу одну серость или черноту?
— Мы не допустим этого, Иль, все будет хорошо, я попробую узнать, что с тобой происходит, — пообещал друг.
— Я надеюсь, это временное явление, пока состояние не очень важное, вот и проблемы с эмоциями. Стоит восстановиться, надеюсь, все придет в норму.
На миг повисло молчание. Ксьер переваривал мои слова. Потом улыбнулся, схватил меня за руку и предупредил:
— Закрой глаза, сейчас будет сюрприз. Я знаю, как тебе помочь.
