Выхожу из подъезда, заворачиваю за дом, спускаюсь, оказываюсь около лога.
В логу речка, над ней мост. Несколько лет назад вместо него были две толстые трубы, и люди, покачиваясь, ходили по ним. Потом сделали мост. Переходишь его и поднимаешься на другую сторону. Садик, за забором женщина оформляет дорожки – рисует что-то красками на асфальте. Магазин – там душно, летают мухи, пахнет рыбой и сырым мясом, продавщица молча листает газету. Улица, дома, больницы, детские сады, дома, другая улица. Трамвай, остановка, ларек, еще улица. Машины потоками несутся в разные стороны. Эта дорога самая широкая в городе. Большие желтые автобусы покачиваясь переезжают рельсы, проносятся легковушки, люди собрались на перекрестке, ждут зеленый.
Бегу вдоль дороги, опять дома, стоянки, школы, стадионы, дома, магазины, перекрестки, улицы…
Так называемое «Болото» – деревянный район. Мужик вышел за ворота своего дома и тешит топором сруб, рядом продаются могильные памятники, а еще рядом – железная дорога и ВДПО…
Вечереет. На траве лежат ленивые собаки, оборванные люди вертятся у мусорки на остановке. Подъехал автобус, увез пассажиров. Я все иду дальше и дальше: мост, река, автостанция, потоки машин, треньканье трамваев, гуляющие люди, бабушки на скамейках, женщины с колясками, веселые компании…
Сорвал листок с дерева, иду и рассматриваю – большой, зеленый, толстый черенок, жилки, мну его, нюхаю – пахнет свежестью. Я устал идти, но вечереет, бегу. ЖД вокзал, старые дома, какая-то администрация чего-то там, проезжает, грохочет грузовик…
Иду пешком. Теперь я уже далеко…
Поднялся в гору – какой вид! Стою, дышу, смотрю. Еще светло, вдали видна дымка, желтая полоса неба…
Как приятно слушать шум пролетающих машин, тебе нет до них дела, им нет до тебя. Ты просто идешь по обочине, смотришь под ноги, смотришь кругом, мир кажется новым и ты счастлив. Шаг за шагом ты все дальше, маленькие шаги, но их так много. Ноги болят, но ты идешь. Кажется время остановилось…
Как же я соскучился по бабушке, надо быстрее добраться до магазина и на автобус. Бегу, магазин, беру булку и пакет молока, выхожу, сажусь на горячие бетонные плиты. Прошел мужик на остановку. Стоят женщины в платках, до автобуса минут двадцать. Я ложусь на плиту и закрываю глаза. Тепло, вечер, лето, счастье.
Зима. Кругом бело. Мороз заставил всех закутаться. Сам воздух трещал от холода. Я гулял по городу привычным маршрутом. В маленьком городке легко себя ощутить одиноким, а в некоторых местах города и вообще единственным жителем. Холод еще больше обострял это чувство, доводя его до ощущения беспомощности перед лицом неумолимого мороза. Я шел между двумя высокими заборами одного из деревянных районов города. Снег громко хрустел под ногами, серые длинные доски забора, спускаясь, казалось, с самого неба, впивались в белый снег и, будто сдерживая движения и дела мира за той стороной забора, выделяли между собой пространство тишины, одиночества и белизны. Солнце, находящееся в своей самой верхней точке в это время дня, как будто разжигало слепящую силу снега, вызывающую боль в глазах. Щурясь, я смотрел вверх по дороге, которая плавно шла в гору. Глаза цеплялись за грязные кочки, редкие высохшие кусты, мусор – за все хоть сколько-нибудь темные пятна. И каждый раз воображение верно дорисовывало еле различимое черное пятно впереди. Я стал замечать, что бессознательно ищу что-то и на память пришел один хмурый день, когда на этой дороге я увидел мертвого ежа… Наконец я дошел до конца забора, который тянулся метров пятьсот, имея на всей длине лишь одну примыкающую улочку. Я был рад выйти. Передо мной пролегала небольшая лесополоса, через которую я и направился. Ноги шагали привычным путем. Вот тут на углу постоянно свалка мусора, прямо у столба. Я всматриваюсь – на белом от снега холмике лежит труп собаки. Я подхожу ближе – беспородная, спина темная, лежит на боку, головой к вершине холмика, пасть раскрыта. У меня как будто поджались пальцы на руках, втянулась нижняя челюсть, во рту почувствовался кислый привкус, лицо приняло выражение отвращения. Было жутко и любопытно одновременно. Я подошел еще ближе и увидел на шее намотанный кабель, затем нагнулся и увидел во лбу ровную круглую дырку, в которой застыла кровь. Я с присущим ученому любопытством рассматривал эту дырку, морщась и дыша через рот. Затем отошел и посмотрел по сторонам. Мне бессознательно хотелось найти людей, чтобы разделить с ними жуткое чувство, которое я испытал. Никого не было. Я не решался уйти, хотелось что-то сделать для этой мертвой собаки. Еще немного постояв, я пошел дальше. За лесополосой начинался частный сектор и чуть дальше трамвайная линия.
Я иногда вспоминал о собаке. Весной, когда снег сошел и появилась зелень, я специально пошел той дорогой. Труп был еще там. На фоне темной земли он казался менее зловещим. Летом, проходя очередной раз этой дорогой, я увидел на месте трупа холмик земли.
