Музыка. Она доносилась издалека, она еще никогда не слышала такое исполнение данной композиции. Кто же это играет? Почему и без того душещипательная мелодия, к которой она привыкла начала снова пробирать до слез? Она должна это узнать! Увидеть этого человека, увидеть того, кто заставил ее снова чувствовать боль от отзвуков данного произведения. Но откуда она доносится? Она словно везде и нигде одновременно. Точно! В этом ВУЗе есть только одно фортепиано и оно находится в актовом зале, который как разнаходится на этом этаже. Но все равно, что-то тут не так. Хоть и по звуку это тот самый инструмент, но он звучит иначе. Не так, как когда она играла на нем. Оно словно перестало натужно поскрипывать от нажатия на педали и легких касаний черно-белых клавиш. Словно играет не человек, а кто-то, кто вернул этот инструмент в прошлое, когда это был не побитый временем Steinway & Sons, а новый, только привезенный из-за границы. Вот она уже идет, поправляя свои золотистые локоны дрожащими от нетерпенияруками, рассматривая свое лицо в экране смартфона новой модели. Не смотря ни на что она хотела выглядеть великолепно перед этим человеком, пред тем самым музыкантом,который играет так, как она никогда не слышала, который играет так, как не играет никто из тех, кто учили играть ее и ее сестру.
«Вот и ты, старый друг. Давно я не касался твоих клавиш, давно не нажимал на эти педали…» – Именно эти мысли были в голове молодого человека, который так старался поступить в этот ВУЗ. Поступить сюда не только для того, чтобы учиться, но и для того, чтобы вновь увидеть фортепиано своей покойной прабабушки. Именно она научила его играть на нем, именно она обучила правнука нотной грамоте и только благодаря ней онзапомнил, как выглядит ее инструмент. Казалось бы, что такого в обычном фортепиано, накотором можно только играть. Но нет, оно создано не для игры, а для раскрытия души как и слушателя, так и музыканта, исполняющего композицию. И только этот инструмент,который стоит на сцене, который уже пережил многое отличается от всех остальных, только у него на каждой клавише выгравированы звезды. Кто-то скажет, но выгравировать звезды можно на любом инструменте. И да и нет, на этом стареньком Steinway & Sons они выгравированы по особенному, их сделали не просто выбитыми, но еще и светящимися в темноте, для того, чтобы каждый кто хочет играть мог делать это когда угодно. Еще когдаего прабабушка была жива, она специально разбудила его, совсем маленького мальчика и повела к инструменту, чтобы он увидел это и попробовал сыграть в полной темноте. «Я нашел его, прабабушка. Ты счастлива? Правда?» – снова подумал молодой человек и сел за инструмент. Он собирался сыграть то, что любила старушка, то, чему она научила его в первую очередь. Ивот при первых прикосновениях к клавишам зазвучали они «Муки любви» Крейслера-Рахманинова.
Звуки мелодии усиливались с каждым шагом девушки, все громче и громче, всебольнее и больнее от этих нот. Внутри нее все переворачивалось с ног на голову и обратно с появлением на свет следующей ноты. И вот, этот самый момент, до встречи с неизвестным ей музыкантом оставалось всего пару шагов. Именно эти последние шаги были самыми сложными для девушки, ведь звук был все громче, он не переставалвызывать у нее боль не смотря ни на что, словно эта мелодия стала не просто набором нот и знаков аллитерации, а настоящим и живым существом. «Все! Решено! Я обязана увидеть этого человека!» – вот то, о чем подумала девушка в этот момент и, набравшись последних сил, зашла громко стукнув каблуком туфли о пол.
Музыка резко стихла. Молодой человек не ожидал того, что кто-то услышит или увидит его. Девушка же вздрогнула, та мелодия, которая ее манила, остановилась. Она прекратилась по ее вине, из-за этого ей стало еще более неловко и она словно превратилась в медленно краснеющую статую. Парень же резко встал из- за старенького фортепиано и только и мог, что растерянным взглядом начать поиски своего внезапного слушателя.
– Прости, я наверное помешала. Просто эта мелодия мне очень знакома, ее играли мне мои учителя. – только и смогла произнести девушка, наконец прийдя в себя и заметив мечущийся взгляд того, на чью игру она так долго шла. – Но она звучит не так, не так какя ее слышала когда- либо. Почему? В чем секрет?
– В душе, весь секрет в душе. – ответил молодой человек и, прикрыв клавиши инструмента, спустился к собеседнице. – Вот такой простой и странный секрет. А теперь, прости, мне надо идти.
