© Владимир Аксёнов, 2017
ISBN 978-5-4483-5392-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Наш мир не прост,
Ох, как не прост:
Сперва роддом…
За ним погост…
А между ними есть процесс:
Жизнь – кратковременный абсцесс.
Снежки из розового снега
В закате меркнущего дня
Нашли местечко для ночлега,
Немного удивив меня…
В кустах продрогнувшей полыни,
На корке стыни от ночи
Комочки лунного унынья,
Как бабушкины куличи…
А утром снова ярко, броско
С постоя гроздочка вспорхнёт,
И чёрно-белая берёзка
Рябиной спелой расцветёт,
И свист загадочно-лучистый
Наполнит утренний рассвет,
И этот свист рябиночистый
Очистит вздох от прошлых бед!
Карман поэта
Может быть обшарпан
И потёрт,
Но не банкнотами,
А носовым платком,
И тренирует мозг его
Не спорт,
Его он пестует
Своим пером…
Как на ловца несётся
Дикий зверь,
Так и строка летит
К нему стрелой…
Почувствуй мысль,
Её умом измерь,
А примесь прозы
Прочь гони долой!
Когда стихи свои читаю,
Внутри встаёт комок из слёз…
И даже сам не понимаю,
Откуда это всё взялось…
Душа природного оркестра
Не бьёт музыкой по ушам,
А пробкой в горлышке маэстро
Препятствует залить стакан.
Скосив налево чуть глаза,
Поправив юбку для кокетства,
Блудливо-юная коза
Во взрослость прыгнула из детства…
Вскочив в несвеженький вагон,
Зажмурилась от непривычки,
Услышала нетрезвый тон
И фразы мата без кавычек…
Хотелось выпрыгнуть назад
И раствориться снова в детстве,
Но время – подлый в чём-то брат —
Не возвращает в малолетство…
Под глазами пятна туши,
А в глазах ни капли суши…
Хлещет слёзный водопад,
Ясно, что в семье разлад.
Муж как муж, непримирим,
Трудно женщине жить с ним…
И сейчас всё дело в нём,
Но играет он с огнём…
Запретил шататься в клуб,
«Положив на карту труп»,
Но жена перешагнёт и
В клуб, конечно же, пойдёт.
«Ну, суди, как не пойти,
Не сидеть же взаперти»…
Ну а муж – «тиран-вампир»
Ищет выходы на «мир»…
Ему в самый раз налить
И подумать: «…бить – не бить…»
Вот «шекспировский» вопрос…
Тело с горя напилось…
А жена пришла под утро,
Всё сначала началось…
Шостакович в блокаде Ленинграда
Самолёты, танки,
Ленинград в кольце…
В валенках, в ушанке,
Голод на лице…
Как в овечьей шкуре,
В драном зипуне
Шостакович курит
В огненном кольце.
Он над партитурой
Демоном навис
И клавиатурой
Забивает свист,
Свист авиабомбы —
Капельки войны,
Превращая тромбы
В кровоток страны…
Словно от кресала,
Ноты от пера.
Мысль с душой восстали
В музыке добра.
Ноты растворяют
Посулы войны…
Стой, творец рожает
Музыку страны!
Музыку Победы,
Музыку Борьбы,
Нотный стан Полпреда —
В проводах столбы.
И по муз. проводке
Эхом до тылов
Фронтовые сводки
Град принять готов.
Посыл гениальный,
Как «Катюшин» шквал,
Подвиг музыкальный
Кольцу горло рвал!
Я рад, что выживаю
В стране суровых зим.
Я рад, что май встречаю,
Я солидарен с ним…
Я рад за это лето,
За эту осень рад
И буду благодарен
За новый снегопад!
Европа, потерявши бдительность, сказала,
Что двадцать лет, как от Руси устала…
Ну что на это «старенькой» сказать?
Завязывай… соседку обижать…
Не первый раз даёшь, Европа, маху,
Не по размеру тебе шапка Мономаха!
Подружкой близкой тебе вряд ли быть,
Но ведь признайся, тоже хочешь жить?
Я времени на пятки наступаю,
Но знаю, что его не догоню,
А может, это видимость такая,
Тогда её за жизнь благодарю!
А может, я – простая торопыга,
Живу, как импульс: раз – и нет меня,
Чуть-чуть побегал
И чуть-чуть попрыгал…
В итоге оказалось… зря…
С чего тоску я нагоняю,
С чего я сдуру тут скулю?
Себе слегка на пятки наступаю
И знаю, что себя я догоню.
У картины рама «люкс»,
А у книги «люкс» обложка,
Только смысла в них немножко,
В этом даже больше плюс…
Клякса на кляксу,
Мазок на мазок,
Нервно с картины
Стряхнул волосок…
Нежный цветок
Расцветает в траве,
Чувствую: эта картина
По мне…
Ну, что ни вождь, то всё не Моисей…
Пока народ они лишь за нос водят…
Плевать на разум да и на людей,
Которые в пустынях сами бродят.
И вот уже почти сто лет…
Истёрты ноги, головы палимы,
Неумирающей надежды больше нет,
И тернии людьми почти любимы…
Само собой, само собой,
Ничто не вечно под Луной…
Но есть другое мнение:
«Всё подвергать сомнению!»…
Конечно, в догмах есть изъян
И постулат не вечен.
Ну на черта козе баян,
Коль век так скоротечен!
Америка с Европой
Синхронно прыгнули с шестом,
Задели планку и упали
И долго-долго не вставали,
Им стыдно будет… но потом…
Талант пропал, способности исчезли,
И шею в клещи взял остеохондроз,
Осталось слушать Элвиса, что Пресли,
И ждать неутешительный прогноз.
О старости не принято стихами,
Всё как-то больше прозой норовят,
Пол устлан весь газетными листами,
Недавно было это… сто веков назад…
Пришла пора, и удивлён был мир.
«Вся жизнь – игра…» – сказал старик Шекспир.
Играет где-то чернокожий блюз,
И на сукне семёрка, дама, туз…
«Вся жизнь – игра…» – сказал старик Шекспир,
К его словам давно уж безразличен мир…
Артиллерия небес
Грозовым салютом
Перепонки рубит…
Пресс —
Точно по минутам…
Хлещет вдоль
И поперёк
Водопад свинцовый,
Эхом крыша отдаёт
В ливень образцовый…
Сливы тиграми рычат,
Сбрасывая пену,
В окнах жители торчат,
