Илька украдкой взглянул на часы – до конца урока осталось семь минут. Ему было скучно. Заданные примеры он уже решил и просто сидел с открытой тетрадкой, изображая, что ещё занят работой, чтобы Вера Михайловна не заметила и не дала ему пару дополнительных примеров. С математикой Илька дружил – все новые темы понимал сразу и не испытывал ни малейших трудностей при решении задачек и примеров. На любой контрольной он успевал сделать свой вариант и помочь соседу Ваське Соболеву, с которым сидел за одной партой с первого класса. Сидел. Теперь сидит один всю третью четверть. Васькиного отца, майора морской пехоты, после Нового года перевели служить в другой город, и он сразу забрал всю семью с собой. За два дня до начала третьей четверти Васька прибежал к нему попрощаться. Конечно, Илька расстроился, ведь никому не хочется терять друга, с которым провёл почти всю свою жизнь. Но деваться некуда – семьи военных привычны к внезапным переселениям.
Илька сам из такой семьи. Только его папа не офицер морской пехоты, а офицер береговой охраны – капитан 3 ранга. Они приехали в этот город пять лет назад, когда Илья ещё не ходил в школу. До этого они жили в большом городе, где папа тоже служил в береговой охране и командовал настоящим кораблём, с пушками и торпедами. Там было море. А в этом не очень большом городе моря нет. Илька долго приставал к папе с вопросами, почему он, настоящий моряк, приехал служить сюда, где совсем нет моря? Он никак не мог понять, что береговая охрана бывает не только на море, но и на реках. Не на всех, а только на реках, где на другом берегу уже другая страна. Вопросы его закончились только тогда, когда папа взял его с собой в новую часть и показал, что и на реках тоже есть настоящие боевые корабли. Только они были намного меньше тех, которые Илька видел раньше. С десяток разных небольших кораблей были пришвартованы к пирсу и по ним сновали матросы. На корме каждого такого кораблика он разглядел зелёный флаг и сине-белым крестом – флаг морской пограничной охраны и успокоился. Папа всегда говорил, что он морской пограничник, а не какой-то там охранник, и Илька этим очень гордился. Пограничник, да ещё и морской – это круто! И пусть теперь они называются береговой охраной, но сути это не меняет.
– Какой корабль теперь твой? – спросил Илька папу. – Каким из них ты командуешь?
– Всеми этими кораблями, сынок. Они все мои и за все я отвечаю.
– Как это? – удивился Илька.
– Теперь я начальник штаба целого дивизиона кораблей и отвечаю за всех.
– Это, наверное, трудно? – подумав, спросил Илька.
– Мы же с тобой никогда не бегали от трудностей! – рассмеялся папа, подхватив его подмышки и подкинув вверх. – Ты растёшь, и я расту, только немного в другом смысле.
– В каком?
– В профессиональном, сын. Как офицер, как пограничник.
Хоть и не всё было понятно Ильке в словах отца, но больше вопросов он не задавал. Так что с жизнью офицерской семьи он был знаком не понаслышке. С Васькой они встретились в детском саду, куда определили Ильку по приезду в этот город. Сначала они подрались, поспорив кто круче: морская пехота или морские пограничники, а потом подружились. Пошли в одну школу, попали в один класс, и просидели рядом все четыре класса. Ну, почти четыре, если бы Васька не уехал.
Илька скучал по другу, хоть они и перезванивались время от времени и общались по скайпу. Но рядом-то его не было! Вернувшись в школу после зимних каникул, Илька сидел один за партой. Дело не в том, что не было желающих сидеть с ним рядом. Были, конечно, но он сам не хотел делить парту с кем-то другим после Васьки. Так и просидел всю четверть один. На календаре была уже середина марта и скоро должны начаться весенние каникулы. Вздохнув, Илька перевернул листы тетради и на последнем стал ручкой рисовать кораблик. Конечно, военный.
За две минуты до конца урока Вера Михайловна объявила о конце работы и, увидев, что Илька давно бездельничает, велела ему собрать у всех тетради для проверки. Илька встал и пошёл собирать у одноклассников тетради.
Ещё не успел прозвенеть звонок на перемену, как в дверь класса постучали и вошла завуч Екатерина Сергеевна. Ребята тут же встали, как положено встречать учителя, загремев отодвигаемыми стульями.
– Сидите, сидите, – махнула рукой завуч. – Я на минутку.
Вслед за ней вошёл мальчишка и остановился в трёх шагах от двери, с интересом окинув класс взглядом.
– Дети, это Максим Руднев. Он будет учиться в вашем классе. Надеюсь, вы подружитесь и примите его в свой дружный коллектив.
Посчитав свою миссию выполненной, Екатерина Сергеевна предупреждающе помахала рукой и вышла из класса. Тут и прозвенел звонок на перемену.
На удивление, никто не вскочил с места и не рванулся из класса. Все изучающе смотрели на новичка, а он рассматривал своих будущих одноклассников. Илька тоже с интересом разглядывал его. На первый взгляд – обычный пацан. Не толстый – это уже хорошо. Толстых мальчишек Илька презирал, считал их рохлями и маменькиными сынками, неспособными ни побегать, ни поиграть нормально. Светлые волосы, но не блондин. Причёска симпатичная, пышная. Не слишком длинная, но и не короткая стрижка. Черты лица правильные, даже симпатичные. Белая рубашка с нормальным галстуком. Хорошо, что не бабочка – бабочки Илька терпеть не мог. Тёмный пиджак расстёгнут, рюкзак держит на правом плече. На нагрудном кармане пиджака большая золотистая эмблема какой-то школы. Не их школы точно, потому что у неё своей эмблемы не было. Что-то придавало фигурке стоящего перед классом мальчишки какую-то необычность. Аристократичность, что ли? Илька не мог понять, что необычного в виде этого пацана? Он ещё раз пробежался по фигуре мальчишки и глаз зацепился за брюки новичка на уровне колен. Илька даже присвистнул от неожиданности! На мальчишке были не длинные брюки, как у всех, а короткие. Штанины его брюк заканчивались выше колен красивыми манжетами. Длиннее, чем обычно бывают шорты, но и короче, чем бриджи. Как правильно назвать эти брюки, Илька не нашёлся. Не брюки даже, а брючки, отглаженные, со стрелками. И из этих коротких брючек торчали его ноги, обтянутые тонкой чёрной чулочной тканью. Колготки? Офигеть! «Неужели очередной маменькин сынок? – пронеслось в голове. – Засмеют же и задразнят!» Но мальчишка ничуть не смущался своего вида.
