Осень. Прохладная тень легла на обои, плинтус, кресло, на всё, что наполняло дачную комнату. Я приоткрыл еврораму в желтеющий сад, засыпающий под паутиной рваных серых облаков. Рассветное солнце стрелами пробивало крону деревьев, блестело в росе, заставляя прищурить глаза. Беспредельщик ветер бойко влетел в квартиру через окно и полез ко всем домашним под тёплое утреннее одеяло. Листопадное бабье лето вчера захлопнуло свою дверь, впереди надо ждать «белых мух» от седеющего неба.
Моя жизнь, независимо от сезона года, начинается каждое утро с чашки кофе. Этот шоколадный тропический напиток легко греет замёрзшую душу и пробуждает её к великому творчеству.
Обожаю ритуал варки – готовки в турке по-восточному. Аромат овальных зёрен с продавленной волнистой ямкой кофе арабика из открытой пачки терпко-горький. Однако при варке в турке этот деревянный запах чудодейственным образом превращается в сладкий, лёгкий, слегка душистый, ассоциирующийся со свежими цветами всего трёх дескрипторов: розы, ромашки, жасмина.
От расплывающегося запаха первой в дверном экране кухни показалась заспанная розочка-внучка.
– Доброе утро, Паулинка, ты знаешь, что каждый сезон отличается цветом? – решил я вопросом разбудить ещё спящий молодой мозг.
– Дедуля, конечно, знаю, ты забыл, я художница, – возмутилось юное дарование. – Вот для осени, например, подходит жёлто-яркий, бежевый, красный, в общем, тёплые тона. А чё?
– Значит, и погода внутри нас должна быть тёплой? – вспомнил я вчерашний грустный вид девушки, бегло промелькнувшей в свою комнату. – Настроение, чувство тоже имеют свой цвет. Колись, что у вас с молодым человеком произошло?
– Ой, уж от тебя не скроешься, рентген, – опустив глазки, всхлипнула студентка. – Вчера поссорилась с Дэном. Да, он постоянно куда-то исчезает от меня.
– Говоришь, осень бежевая, пенится, как кофе? – продолжал я её раскачивать на откровенность. – Давай-ка, милая, мы с тобой по глоточку, чтобы взбодриться, пока там все спят.
– А давай! – обрадовалась грусть, и на душе у обоих стало светлее. В комнате как будто тоже посветлело.
Один утренний час в обнимку с кофе может сделать вас в десятки раз продуктивнее. А магия беседы за чашечкой латте с любимым человеком унесёт в романтический мир, где нет проблем, а лишь вы втроём: Он, Она и Кофе… Без сахара и песка.
– Какой выбираешь? Я – эспрессо.
– А я капучино, и побольше сахара: буду запивать вчерашние эмоции.
– «О, капучино – это влюблённость. Сначала терпко в отношениях, потом будет сладко и легко, как в жизни влюблённых», – Макс Фрай. Кофейная книга.
– Ой, дедуль, ты, как всегда, прямо в точку, Дэн тоже любит капучинку, но без сахара, – она одновременно собирала тетради в сумочку.
– Прикрой дверь, а-то слетятся все на запах, как осы на арбуз, и мы не успеем посудачить.
– Ты пока готовишь, я тебе прочитаю забавные строки у Льва Толстого: «Кухарка говорит: «Только, господи благослови, глаза продерут, сейчас самовар, чай, кофе, щиколад. Только самовара два отопьют, уж третий ставь. А тут завтрак, а тут обед, а тут опять кофий. Только отвалятся, сейчас опять чай. А тут закуски пойдут: конфеты, жамки – и конца нет. В постели лежа – и то едят». А мы с тобой на завтрак лишь кофе.
Паулина росла девушкой экспрессивной, любопытной и эмоциональной. Легко, как губка, впитывала информацию разных источников, поэтому в голове иногда образовывалась информационная «каша» из эмоционального интеллекта. Училась она в университете на дизайнера.
– Так вот, – продолжал я поучать. – Если ты Дэна любишь, то должна просто понять и принять, что мужчинам иногда требуется побыть какое-то время в одиночестве: на рыбалке, поковыряться в гараже, позаниматься в тренажёрном зале. Это его зона отдыха, где он пополняет свою энергию.
– А как же я? Я его люблю, но не всегда понимаю.
– Старайся понять. Всё же мы любим только один раз в жизни, а потом ищем похожих на первую любовь, как утверждал русский поэт, знаток разных женщин, Сергей Есенин.
Кофе в турке заурчал и закипел одновременно с настроением неопытной девушки, которая распалялась, обнажая красноречиво рассказом своего парня: какой он бывает плохой.
Тонкий аромат бразильской арабики, исходящий из старинных фарфоровых чашек, расставленных на серебряном подносе, приятно волновал наше воображение – творческих ремесленников.
Я подал ей чашку. Она смотрела на парящий кофейный напиток, как будто на единственное утешение в этом мире, когда все кажется против вас.
– Стоп! Паузы, расставание тоже о чём-то говорят. Если бы ты знала, как плохо и редко нас понимают другие правильно, ты бы чаще молчала и не обижалась. Кстати, в слове обижатьСя, окончание «Ся» – возвратная частица, переводится как «Себя», поэтому не обижай, прежде всего, себя.
– Но.., – потянула она рукой в сторону, но я её перебил.
– Показывая указательным пальцем на другого, три других твоих пальца указывают на тебя, – я разлил кофе. – Напиши на всех страницах своего сердца, что каждый день – самый лучший в жизни.
