«Утро красит нежным светом стены древнего Кремля». Но это не про сейчас. Как ядовитые змеи, зловещие лучи холодного ноябрьского солнца клубком исходят из лиловых туч. Они шипят и нападают на Кремль. А Кремль отбрасывает их назад и стоит, как Сфинкс, в адовом зареве, погруженный в свои текущие размышления. Он видел и не такое. И будет так стоять и отсвечивать еще очень долго.
Москва – это сердце России. Кремль – это ум, честь и совесть нашей республики (а честь и совесть бывают разные). Снаружи Кремль обнесен Кремлевской стеной. И все это сооружение очень древнее (по российским меркам) и является, несомненно, ценным памятником архитектуры. Но это не значит, что он слишком консервативен. К нему тоже липнет модерн. Вот, например, несколько десятилетий назад в Кремлевской стене прорубили грот в стиле железных ворот, а совсем недавно произвели крепеж в стиле старинного восточного зодчества. Это было сделано по острой необходимости: под фундаментом снова забили ключи подкремлевских болот, которые уже осушали в начале тысячелетия. Осушительные работы поэтому признали недостаточными и укрепили стены надежной конструкцией из природного камня, произведенного на одном из китайских пластмассовых заводов. Получилось надежно и красиво. А еще весь этот комплекс неожиданно для всех стал непроизвольным символом содружества двух некогда отдельных великих держав. Это было всеобщим голосованием принято за знак свыше, а само непроизвольное побочное действие – за гениальность. Само же ограждение стали называть «Новой русской китайской стеной». В эту Новую стену перенесли самые значимые захоронения прошлой жизни, а прахи некоторых из них имеют возраст более 100 лет. Проходя мимо, можно прочитать надписи, написанные на чистом русском языке: «Ле Нин», «Ста Лин», «Хру Щин», «Брежнев Ли», «Ель Цин», «Пу Тин». Между ними есть пустая ниша. Говорят, она предназначалась для лидера Перестройки, но его не нашли. А одна очень набожная и отсталая старушка в интернете выложила серьезную информацию, что ей лично святая дева Мария сказала, что и не найдут. Это все потому что Бог его сделал новым русским жидом, и теперь он никогда не умрет, а только будет видоизменяться. За это старушка получила столько лайков и прочитываний, что сильно разбогатела и уехала в Израиль протезировать все суставы и челюсти.
Утро только началось, а в одной из кремлевских палат за большим круглым столом уже сидели отшлифованные и отмакияженные люди в одинаковых черных костюмах – десять человек и одна девушка. Они вразнобой беседовали и слегка напоминали стайку слегка взволнованных галок. Это члены Государственной Думы. Они так ждут, когда думать по-государственному им разрешат, и каждый ждет так, как он умеет.
Из ниоткуда раздался металлический звук приветствия, высокие двустворчатые двери раскрылись – и в их проеме обнаружился еще один человек в черном. Он был невысок, коренаст и без макияжа. И это правильно: он должен хоть чем-нибудь отличаться, потому что он – Президент. И никто даже не догадывался, как трудно ему нести этот должностной груз, и что он с той стороны двери мялся целых сорок минут, чтобы выждать миг своей пунктуальности. Сначала он там стоял, потом сидел на электронной табуретке, но и она не помогала ему восстановить ничего, кроме геморроя. А дело в том, что он всю ночь блуждал в сновидениях, сопровождающихся старинной навязчивой песенкой, реанимированной зачем-то в этом году.
Постояв эффектно в дверях, Президент вскинул на собравшихся гордый взгляд и зашагал, прихрамывая, на свободное место. Не подумайте чего! Президент был абсолютно здоров (кроме геморроя и навязчивостей). Просто он притворялся, чтобы своей красотой не ущемлять самолюбие подчиненных. Галдеж под его взглядом сразу выключился, а люди в черном вскочили по стойке «смирно».
– Монинг, уважаемые коллеги, – сказал Президент, и все бесшумно сели. – Прошу прощения, что не сказал русское «доброе утро», но это было бы чистым издевательством в связи со сложившейся политической обстановкой.
В воздухе что-то пиликнуло и неживой голос объявил на содружественном языке:
– Время пришло. Приготовиться к ачипированию.
Президент поморщился. Ему показалось, что «голос Алисы» (это так фамильярно называли то, что пиликнуло) сделал проклятую песенку своим позывным.
– Все готовы? – спросил Президент. Аудитория угукнула, он крикнул перед собой «Алиса, отключай чипы!» и снова обратился к живой материи: – Экстренное заседание Государственной Думы объявляется открытым. На повестке дня: проблема всероссийского беспокойства и как с ней бороться. Начинает Премьер-министр, Не волнуйтесь, коллеги, чипы отключены, Вас никто не услышит. Чувствуйте себя раскрепощенно, как в компании друзей, – он немного подумал и добавил: – как на Тайней вечере. Только у нас Тайная утрення, – и зарделся от своего остроумия.
– Обстановка накаляется, – откашлялся Премьер-министр. – Если еще вчера восставших считали сотнями тысяч, то сегодня с утра единицей стал миллион. И с каждым часом их количество увеличивается в геометрической прогрессии. Мы ничего не можем сделать, кризис власти налицо.
