Однажды весенним вечером, когда солнце мягко стягивало с крыш снежные одеяла, Мелисса с папой шли по центральным улицам Петербурга.
Большущий и сильный, как белый медведь, папа мягко держал в своей лапище крохотную ладошку дочурки и рассеянно поглядывал на оплывающие барханы из грязного снега, за которыми плечом к плечу держали строй потрескавшиеся дворцы с колоннами, шпилями и балюстрадами.
Папа казался Мелиссе слишком серьезным и ей хотелось его рассмешить. Она то дергала его за край пухового пальто, то пыталась ущипнуть. Но он устало улыбался и снова погружался в свои мысли.
– Папа, а куда идут все эти люди? – спросила Мелисса, – А мы будем сегодня “Смешариков” смотреть? А в зоопарк поедем? А когда? А единороги существуют? А когда вы купите мне телефон? А еще я хочу наушники. Такие беленькие. Маленькие-маленькие…
Вопросы сыпались один за другим, и папа не всегда успевал ответить. Стоило ему как следует задуматься над одним, как его тут же пихал в бок следующий.
На пересечении набережной реки Фонтанки и Гороховой улицы был крохотный скверик. Там Мелисса решила удрать от папы. Не всерьез конечно, понарошку.
Она ловко вывернулась из его руки побежала по тропинке, но далеко уйти не успела.
В глаза ей тут же ударило яркое солнце, она остановилась и попробовала укрыться от слепящего света ладошкой. Это не помогло, и тогда она вовсе зажмурилась и подставила лицо ласковым весенним лучам.
В этот момент где-то совсем близко раздался резкий шорох колес об асфальт.
Открыв глаза, Мелисса увидела, как на нее, не разбирая дороги, несется парочка ребят на желтом электрическом самокате.
Оба они были в наушниках, а парень к тому же парень стоял позади и почти не видел дорогу из-за густой копны волос своей подруги.
Девушка же одной рукой держала руль самоката, а другой набирала сообщение, ловко водя пальцем по экрану телефона.
Они бы врезались в Мелиссу, если в самый последний момент перед ними не выросла плечистая фигура ее папы.
Он загородил собой дочку и широко расставил руки.
Парень на самокате очнулся в самый последний миг.
Он изо всех сил вцепился в ручку тормоза и гонщики повалились на тротуар.
– Целы? – спросил у них папа, едва переведя дух.
– Вроде да, – сказал парень. – Извините…
– Ой! – воскликнула девушка. – Я, кажется, телефон разбила!
– Эх, молодежь! – проворчал папа. – Ну кто на ходу смс строчит?! Будете аккуратнее в следующий раз…
Немного погодя он спросил у притихшей дочки.
– Ты в порядке?
– Угу, – кивнула Мелисса.
– Видишь, к чему приводят баловство и невнимательность? А если бы я не успел добежать? Что тогда?
Мелисса понуро молчала.
– Ладно, – немного оттаял папа, – расскажи, как прошел твой день в садике? Каких животных изучали?
– Морских, – коротко ответила Мелисса.
– А каких именно?
– Не помню!
– Постарайся вспомнить…
– Не хочу! – заупрямилась вдруг Мелисса, – Хочу домой, “Смешариков” смотреть!
– Мелисса Максимовна! – строго сказал папа. – Мультфильмы только после домашнего задания.
– У!!! – Мелисса рассердилась и топнула ножкой.
– У, какие мы сердитые! – улыбнулся наконец-то папа. – Видимо, в садике вам рассказывали про рыбу-шар! Ты вон как надулась!
– Не-е-е-е-т! – воскликнула Мелисса и закатила глаза.
– Так кто живет на дне морском? – улыбнулся папа.
– Губка боб! – ответила улыбкой Мелисса.
– А еще? Кто плавает в море?
– В море плавают акулы, – начала перечислять Мелисса, загибая пальчики, – скаты, морские черепахи, медузы, осьминоги, раки-отшельники…
– Что, и раки тоже плавают? – удивился папа.
– Нет! Они по земле ползают…
– По земле?
– Но под водой!
– По дну. – Подсказал папа. – А кто еще есть в море?
– Там много разных пестрых тропических рыбок…
– А как называлась рыбка в мультфильме «В поисках Немо»?
– Рыба-клоун?
– Умница! А чем вас кормили?
– Сначала кашу…
– Какую?
– Манную! Буэ! – Мелисса скорчила недовольную гримасу: манную кашу она не любила. – Потом батон с маслом и сыром, чай с молоком…
– А на обед? – уточнил папа.
– Суп и макароны…
– А какой суп?
– Борщ!
– И как борщ?
– У мамы лучше получается!
– Это не удивительно. Мама у нас золото… – согласился папа. – А стих какой учили сегодня?
– Мы не учили, – сказала Мелисса.
– Как же так?
– Стих сказали дома учить.
– Ага! Понятно. А какой стих?
– Про березу… – понуро сказала Мелисса.
Учить стихи она не любила также сильно, как и манную кашу.
– Хорошо, а чем еще вы в садике занимались?
– Делали мишек.
– Каких мишек? Из пластилина?
– Да.
– И как? Получилось? Кого ты слепила?
– Да. У меня получились мишка-мама и два…
– Медвежонка, – подсказал папа. – Медведица и два медвежонка.
– Да. Медвежонки катались с горки, а мама смотрела …
– Медвежата, – с улыбкой поправил папа Мелиссу. – Как на картине художника?
– Да!
– А знаешь, как художника звали?
– Нет… Не помню…
– У него такая фамилия еще с елками связанная. Вспоминай…
– Шишкин!
– Молодец! А в тихий час как спалось?
– Я не спала.
– Но почему?
– Кидала подушкой в Вадика, – пожала плечами Мелисса.
Папа сначала улыбнулся, но потом пожурил ее.
– Нельзя так делать! – сказал он строго. – В тихий час все должны спать!
– И ты тоже?
– Хотел бы я… – пробормотал папа, и сразу добавил: – Нет, только детки. Вот вырастешь и будешь кидаться подушками в кого захочешь.
