Поезд дальше идёт
Метропоезд нёсся по туннелю. Павел сидел и читал книгу. Каждые пару минут он отводил взгляд, давая глазам отдохнуть. То он смотрел на пассажирку напротив, молодую девушку с рыжими волосами и бледным лицом. Она с кем-то переписывалась по телефону, быстро стуча пальцами по экрану. То парень смотрел на бегающих по вагону маленьких детей, своим шумом которые привлекали к себе много внимания. Усталая мать безуспешно просила их угомониться и всякий раз хватала одного из них за руку. Громкоговоритель объявил станцию, поезд остановился и открылись двери. На платформе никого не было, кроме неподвижно стоящего мужчины в фиолетовой рубашке, коричневом пиджаке, серых брюках с также фиолетовым ремнём и чёрных ботинках. Павел с интересом приглядывался к незнакомцу, до тех пор, пока из вагона не вышло несколько человек, двери не захлопнулись и поезд не тронулся с места. Рыжая девушка достала бутылку воды из сумки и выронила на пол. Вещь укатилась в самый конец вагона под кресла.
– Я принесу, – сказал ей парень, отложив книгу.
Щёки пассажирки покраснели от стыда и она не успела ничего ответить. Павел достал бутылку из под сиденья и отдал владелице.
– Благодарю, – ответила девушка, подняв взор на молодого человека.
Парню показался крайне не обычным её деревенский говор и он поинтересовался:
– Откуда вы родом?
Пассажирка сделала губы трубочкой, задумалась, произвела нервный смешок, засмущалась и промолчала. Павел сел на место. Поезд качался. Серые трубы проносились за окном. Колёса шумели. Вскоре все пассажиры начали выстраиваться у дверей. Приближалась конечная. Слышался звук ударов по стеклу, который уловил лишь Павел. Он повернул голову и увидел, как старый мужчина из соседнего вагона не мог устоять на ногах, а женщина, на вид лет сорока, старалась удержать его на месте. Парень с сочувствием наблюдал за этой картиной. Поезд стал тормозить.
– Станция… – резко прервался громкоговоритель.
Двери не открылись. Свет в вагоне выключился на секунду, зажёгся фиолетовым, затем белым. Метропоезд поехал дальше.
– В чём дело? Что случилось? – удивлённо задавались вопросами люди между собой.
– Сегодня будем ночевать в депо! – пошутил один пассажир и многие ответили ему смехом.
– Мамочка, мы не едем домой? – спросил один из некогда бегающих детей, дёргая её за платье.
Женщина не знала что им ответить. Она заторможенно оглядывала вагон. Одна девушка нажала на кнопку вызова машиниста. Тот не ответил. Женщина в платье тяжело задышала.
– С вами всё хорошо? – задал вопрос рядом стоящий.
Сильно зажмурив глаза, она кивнула головой.
– Куда мы блин едем? Какого хрена он нас не выпустил?! – спрашивали люди, в то время как один единственный мужчина просил всех сохранять спокойствие.
Пассажирка с детьми отошла назад и уселась на кресло.
– Один, два, три, – шёпотом считала она.
Её дочь всё вертелась возле неё, желая чем-то помочь. Сыновья сидели рядом и зевали от усталости. Рыжая девушка предложила женщине воды, но та отказалась. Вагон был первым. Павел догадался постучать в дверь кабины машиниста. Он стучал ещё и ещё, но было глухо. Мать резко встала, подошла к этой двери и начала бить в неё ногой. Наконец поезд остановился.
– Станция «Нулевой проспект», – прозвучало из громкоговорителя голосом более грубым и холодным, чем раньше. Сама платформа слабо отличалась от стандартных платформ метрополитена. Светло-серые плитки, тёмно-коричневые колонны. Выход был открыт. Женщина в платье мигом вылетела из поезда, позабыв о детях. Все остальные вышли за ней.
– Я никогда не замечала на схеме этого Нулевого проспекта, – сказала девушка с рыжими волосами.
– Его там и нет, – ответили ей.
Люди ходили по платформе и удивлялись тому, где они очутились. На путях с обеих сторон было написано «Посадки нет». Всюду было пусто. Ни охраны, ни других работников метро.
– Как теперь домой попасть? На чём назад добираться? – негодовали и возмущались многие.
От безысходности им пришлось подниматься наверх. Эскалатор не работал, турникеты были сняты. Женщина в платье выскочила на улицу, чуть не сбив с ног одного низкорослого мужчину, также выходившего из метро.
– Поаккуратнее! – грозно крикнул он на неё.
– Сами, вы, поаккуратнее, – сказала она в ответ.
– Ты что, корова?! Корова что ли?! Разуй глаза, дура! Иначе собьёшь своей кобыльей тушей кого-нибудь насмерть!
Гражданин продолжал ругаться женщине в след, взмахивая руками и показывая ей неприличные знаки. Закрыв уши, выводок детей пробежал мимо него к своей маме. Назвав ещё тройку гадких слов, мужчина вытащил из футляра сигарету и закурил. Павел вышел из метро. Со всеми он огляделся вокруг. Это была никому незнакомая улица. Поздний вечер. Перед единственным выходом из метро расстилался широкий бульвар. Аллея по середине, по бокам автомобильные дороги и кремовые девятиэтажные брежневские дома. Вдоль пешеходных дорожек жёлтым светом горели уличные фонари советских времён. От них поверху были проложены провода, в одном из которых запутались разноцветные воздушные шарики и шелестели от ветра. В этом загадочном районе не было ни одной живой души. Автобусы не ездили, трамваи не шли. Никакого света от фар. Попытки вызвать такси не увенчались успехом. Связь пропала.
