Вот они и настали, предпраздничные дни. Сегодня тридцатое декабря две тысячи девятого года, одиннадцать часов утра. Алена пробиралась к работе на своем «Опель Астра». Весь город был в пробках, такое ощущение, что у кого есть машина, сели в нее и поехали по делам именно в это время.
Алена – девушка самостоятельная во всех отношениях. Работает менеджером в фирме, которая занимается продажей противопожарного оборудования, проживает в коммунальной квартире, имеет в собственности комнату, независима, не блондинка.
«Хорошо, что начальство объявило последним рабочим днем именно сегодня, а не тридцать первое, как в прошлом году, – подумала Алена и посмотрела на часы. – Ну, сегодня и денек, опаздываю минут на пятнадцать. Наверно, собрание уже началось, Нонна Никандровна ворчать будет. За весь год первый раз опоздала, и именно в последний рабочий день года!»
Алена двигалась довольно быстро, хотя ехать было очень сложно: за ночь намело много снега, а коммунальные службы города не торопились выполнять свои обязанности. Проезжая очередной поворот, ей пришлось резко затормозить, так как оттуда резко выехала машина.
– Куда едешь? Не видишь что ли, тут знак: «Уступи дорогу»? Накупят прав, а потом знаков не видят! – закричала Алена, нажимая на гудок и погрозив кулаком в окно выскочившей машине. Мужик на «Ауди» улыбнулся и развел руками: прости, мол, не увидел.
Вот и здание. Место на стоянке нашлось на удивление быстро. Припарковав машину, Алена, прихватив с собой сумочку с заднего сидения, выскочила из машины, и, скользя каблуками по снегу, побежала в офис. Пока ехала в лифте, успела снять с себя верхнюю одежду. Пробегая мимо своего рабочего места, кинула вещи на стул и просто влетела в кабинет директора.
За большим овальным столом сидел весь немногочисленный коллектив, который остался в результате кризиса 2008 года: восемь человек, включая директора. Алена была девятой.
– Извините… Кругом пробки… Машины… Все будто ошалели… – бубня себе под нос и не поднимая глаз на директора, Алена уселась на свободное место, под сопровождающие взгляды сотрудников.
Директор Нонна Никандровна, высокая, крепкого телосложения женщина сорока пяти лет, окинула всех присутствующих строгим взглядом и произнесла:
– Так вот, продолжим. После подведения итогов этого наисложнейшего 2009 года, когда пришлось уволить двадцать процентов сотрудников, – директриса выразительно посмотрела на Алену, которой и так было стыдно за опоздание.
Директор продолжила:
– Я, несмотря ни на что, готова выплатить сотрудникам небольшую премию. Конечно, это не как раньше, когда вы получили по окладу, но все-таки, лучше меньше, чем ничего. Думаю, вас всех это порадует.
Нонна Никандровна открыла папку, лежавшую на столе перед ней, в которой лежало восемь подписанных конвертиков. За столом началось движение, все заерзали на стульях, радостно зашептались.
Директор встала из-за стола, обошла всех сидевших сотрудников и вручила в руки каждому заветный конверт.
Получив в руки долгожданную премию, каждый норовил спрятать ее подальше и поглубже. Когда сотрудники закончили прятать в «потайные» места свои денежки, опять наступила тишина, Нонна Никандровна громко продолжила:
– Так же хочу напомнить что, сегодня последний рабочий день в этом году, и он у нас до восемнадцати часов. Ровно до восемнадцати, а не до четырех часов дня или пяти.
При этих словах директриса выразительно посмотрела на секретаря Валечку, которая скромно опустила глазки, и на лице у нее появился румянец. Валечке недавно стукнуло двадцать пять лет. Миниатюрная стройная блондиночка, очень ухоженная от макушки до пальцев ног, всегда ходила на высоких шпильках. Каждый ее день всегда был насыщен не только рабочими моментами. В рабочее время она успевала сбегать в парикмахерскую, сделать маникюр, побегать по магазинам, даже свидания умудрялась назначать. И уходила часа на полтора под неизменным предлогом «сходить кофе попить», а потом по часу висела на телефоне и делилась своими впечатлениями с подружками, благо телефон в офисе был многоканальный. В свое отсутствие Валечка всегда просила кого-нибудь из сотрудников посидеть на своем рабочем месте. Скрипя зубами, коллеги соглашались заменить ее на «часик». Коллективу это не нравилось, но бороться с этим было бесполезно: Валечка была дальней родственницей Нонны Никандровны, которая пообещала своей родне сделать из Валечки человека. Однако, несмотря на свои недостатки, Валечка в целом справлялась со своими немногочисленными обязанностями: варила директору кофе, получала и отправляла корреспонденцию, факсы, отвечала на звонки, и, при необходимости, талантливо врала по телефону про местонахождение своего директора, если та не успевала куда-то подъехать. Валечка врала настолько убедительно и ласково, что на том конце провода просто не могли не поверить.
– И еще хочу напомнить, – продолжила Нонна Никандровна. – Мы отдыхаем до одиннадцатого января включительно, и на работу надо выйти двенадцатого января. А не пятого или шестого, как это произошло в прошлом году с нашим Дмитрием Дмитриевичем. Наш программист слишком рано изобразил рабочую деятельность. При этом умудрился напугать всех охранников, требуя открыть ему офис и пропустить его на работу. Заодно переполошил звонками все мое семейство, требуя меня и проявляя свое беспокойство, что все сотрудники куда-то подевались, включая директора. А я, между прочим, с мужем грелась под таиландским солнышком.
