Если спросишь меня, для чего я живу
Может быть, просто ради насущного хлеба?
Я отвечу тебе – никогда не злословь,
Приценяясь к любви, как в трамвае к билету!
Непременно и ты, словно искорки звезд,
В чьих-то ясных глазах удивленно заметишь,
Но, и даже тогда, на наивный вопрос,
Что такое любовь, все равно не ответишь.
Если спросишь меня, что такое война?
Я тебе расскажу про тот бой, самый страшный…
Нервы, словно гитары звенящей струна…
Рядом друг, под свинцовой метелью упавший…
Ты не верь, если кто-то расскажет, смеясь,
Про врагов, от тебя в тыл трусливо бегущих,
А поверь, что война – это пот, кровь и грязь!
Где стреляют в тебя и в друзей твоих лучших.
Если спросишь меня, что такое стихи?
Я отвечу тебе, как ни в чем не бывало.
Это – мысли, к примеру, в четыре строки,
Это – песни, что в детстве нам мать напевала.
Что с того, что не всем их писать суждено?
Что с того, что не все их, порою, читают?
Что такое стихи? Это – что рождено
Теми, кто с нами вслух о прекрасном мечтают.
Есть в них горечь и боль, есть веселье и смех,
Чья-то тихая грусть или буйная радость…
Что такое поэт? Тот, кто делит нас всех
Не на добрых и злых, а на горечь и сладость.
Я «воздух сотрясаю» в тишине.
Ночами на листке теснятся строки,
Они безмолвно душу лечат мне,
Которую насилуют пороки.
Без комплексов не знаю я людей,
Но не вините их, не будьте строги…
Всегда у нас отыщется злодей.
Который встанет поперек дороги.
Но иногда лишь видом страшен он,
А так – пустышка, детская забава…
И изнутри давно опустошен,
Осталась в нем лишь горькая отрава.
А если комплекс мой замечен был,
Души моей ранимость и смятенье…
То, значит, есть еще, кто не забыл.
Что значит боль утрат и сожаленье.
Прими меня таким, каков я есть…
Я не хочу тебе казаться Богом…
Благодарю тебя за то, что лесть
Оставлена тобою за порогом.
Осенний парк. Бродяга по аллее
Губами, что обветренно-сухи,
Прохожих спрашивал, то робко, то смелее
– Хотите, почитаю Вам стихи?
Но лишь одна девчонка не смутилась,
Ему, ответив просто – Да, хочу.
На ближнюю скамейку опустилась,
Слегка склонивши голову к плечу.
Кружась, с ветвей слетает лист осенний,
Сидят вдвоем – сирена и сатир.
Бродяга стал стихи читать. Есенин?!
И как читал! Безумец! Зверь! Вампир!!!
И чей-то образ позабытый, тени
Мой разум захватили, дух смутя…
Не слышал я, чтоб так звучал Есенин
Ни раньше и ни много лет спустя.
Вокруг шаги невольно замедляли
Прохожие, не в силах устоять
Под натиском чарующей печали,
Пытаясь, что-то вспомнить и понять.
Да, есть слова, что нашу душу лечат,
Когда в заботах кругом голова,
Когда нам жизнь порою искалечат
Совсем другие, горькие слова…
Читать, закончив, встал, слегка смущенный
И руку, словно вспомнив высший свет,
Девчонке подал он, всего лишенный,
С достоинством, как истинный поэт.
На лицах слезы, горечь, удивленье…
Вдруг деньги протянули из толпы.
Глаза сверкнули болью и презреньем,
А с губ сорвалось – Боже! Как глупы!
…Не вспыхнут для него в салонах свечи,
Как видно, потеряв все, что любил,
Совсем седой, понуро свесив плечи,
Своей судьбой бродяга уходил…
Вот и кончился бал. Пышных фраз облетели слова,
Как в осеннем саду, листьев золотом путь устилая.
И, возможно вполне, что бывает судьба не права,
В перекрестке ветров нас по жизни порой оставляя.
То нас ливни секут, то закружит снегами метель,
Яркий солнечный свет с непроглядною тьмой вперемежку.
С крыш срываясь, летит, с перезвоном хрустальным капель,
Миллионами брызг нас с тобой осыпая в насмешку.
Смех и тихая грусть, радость встреч с расставаньем сплелось
В нашей жизни в клубок – не найти ни конца ни начала.
Пусть не все, как хотел, в этой жизни, порою, сбылось
И не каждый наш шаг жизнь наградами нам отмечала.
С каждым годом грустней в день рожденья становится мне,
Тихо тают года, не подвластные нашим законам,
Жизнь, как миг пролетит, словно блик по гитарной струне,
Будто свет фонарей по мелькнувшим безвестным перронам.
Только праздник души непременно вернется опять,
Будут снова друзья лить бальзам в твои старые раны…
Будет правдой не все, что ты вправе от них ожидать…
Ты на них не сердись за невинные эти обманы.
Памяти В. Высоцкого…
Где бы я ни бродил, непременно всегда возвращался
В шум больших городов, где прошла моя долгая жизнь.
Со слезами в глазах с красотой этих гор я прощался,
Загрустив оттого, что обратно спускаемся вниз.
Пусть твердят, что я стал для романтики попросту старым,
Что теперь мой удел мирно дома у печки сидеть,
Нет, не верю, что мне, вторя тихо звенящим гитарам,
У ночного костра больше песен тревожных не петь.
Я еще не старик, что бы мне все вокруг не твердили,
Хоть мой редок визит, к перевалам заснеженным, стал,
Вы не верьте, друзья, что маршруты со мною делили,
Если кто-то соврет, что от гор я с годами устал.
Для меня без дорог станет жизнь бесконечно пустою,
Затоскует душа, словно вольная птица в плену.
Лишь в дороге пойму, кто я есть и чего еще стою
И забуду про снег, что набил в волосах седину.
Прошло четыре года, с тех пор, как в первый раз
