Гурман
Грузились в вертолет все молча, не понимая до конца, что все-таки произошло.
Ещё вчера все были очень рады, нам дали разрешения, которого мы так тщетно добивались несколько месяцев. Проводник нас уже ждал, он говорил, что это счастье, быть приглашенным к столу вождя и постоянно всех поторапливал. Проверка и наладка оборудования, заняло какое-то время, сигнал должен идти постоянный и стабильный, ведь это был прямой эфир, так что выдвинулись мы только к обеду.
До племени добирались на нескольких лодках, главным условием посещения было наличие охраны, а она бала не маленькая. В этих краях ещё обитали дикие племена, и случаи пропажи туристов были не редкими. Шеф расположился на первой лодке вместе с проводником и несколькими охранниками, все остальные плыли на второй лодке, и ещё две с охраной. Проплыв несколько часов он подал сигнал к началу трансляции, а это значит что мы уже на месте.
А всё началось с того что наш шеф, будучи ещё студентом, открыл в себе способность с точностью определять состав блюд которые он пробовал. И быть бы ему шеф поваром, какого ни будь ресторана, но нет, он не хотел всю жизнь стараться угодить чьему-то желудку, он хотел идти дальше и пробовать всё новые блюда, делиться своими ощущениями и рассказывать об этом. А когда это стало приносить доход, да ещё и не маленький, он погрузился в это дело с головой. И вот мы в забытом богом месте, направляемся к племени, название которого и не выговорить даже с третьего раза.
Несколько охранников остались у лодок, ещё двое у входа в деревню племени, а остальные вошли с нами. Они следовали за нами по пятам до тех пор, пока наш шеф через переводчика не попросил держаться подальше, а в закрепления своих слов сунул каждому в карман по мятой купюре. Лишь одному из них не понравилась это затея, и он долго, что-то кричал, но, в конце концов, махнул на всех рукой.
Празднование уже началось. Как выяснилось, вождь племени отмечал свой очередной юбилей, и как принято в этих местах устроили по этому поводу большую пирушку. По дороге к его хижине, а именно там устроили главные посиделки вокруг большого костра, встречались костры поменьше, в которых что-то жарили, варили, запекали, в общем, готовили различные угощения всем кто приходил на праздник. Шеф старался попробовать всё, мясо, овощи, фрукты, подходя к каждому костру, он сначала вдыхал его аромат. Насладившись запахами, он принимал решение, стоит ли пробовать это сейчас или отдать своим помощникам. Но как это обычно бывало, шеф всё пробовал сам.
Полуголые мужчины и женщины подносили нам всё новые и новые блюда, подзывали к кострам, в которых готовилось угощение. Пробовать приходились всё. Казалось, им нет конца, а ведь мы ещё и не дошли до хижины вождя.
Всё изменилось, когда каждому из нас подали напиток. С виду он походил на разбавленное молоко, немного сладковатое, с резким, забродившим запахом. Как сообщил переводчик, подойти к вождю может лишь тот, кто отопьет его. Повинуясь местным традициям, мы отпили и нас повели к вождю. Вождь долго нас рассматривал, подзывая своих людей, переговаривался с ними, а потом замахал руками. Дальше всё было как в тумане.
Охрана появилась внезапно, хватая нас и крича, они потащили нас к выходу. Сначала стреляли в воздух, потом под ноги туземцев. Одного из операторов охранник схватил за ноги и тащил так до самой лодки. Нас пинали, кричали что-то заставляя бежать быстрее. Лишь добежав до лодок и погрузившись в них, мы смогли перевести дух. Мы пытались понять, что происходит, но охранники прижимали наши головы к дну лодок, и лишь отплыв на значительное расстояние нам дали возможность подняться.
Наш су-шеф, так мы называли первую помощницу шефа. Она никогда не старалась попасть в кадр, даже наоборот. Она всегда держалась в тени, помогая нам по рации, давая советы, какой кадр лучше взять, с какой стороны лучше производить съёмку. И она неплохо разбиралась в кухне, это блюдо не стоит есть много, а то кишечные газы испортят всю поездку, а вот этим можно насладиться по полной. Она не поехала с нами, вид полуголых дикарей её не очень привлекал, она следила за нами и прямым эфиром, меняя картинку с одной камеры на другую. Это она первой забила тревогу и сообщила по рации охране об опасности.
Как выяснилось позже, пролетая над макушками непроходимых джунглей, нас пригласили не в качестве гостей, а в качестве угощения. Нас опоили тем напитком, и подали к столу. Пока стояли мы перед вождём, одного из наших отвели в сторонку, и оглушив ударом привязали. А после сняли скальп и отнесли вождю. Нам повезло, камера упала и не разбилась. И засняла всё. Охрана ворвалась, стреляя вверх они спасли беднягу и подхватив под руки к лодке отнесли.
Шеф, молча, просмотрел эфир, потом ещё раз. Отдав планшет помощнице, спросил:
– И сколько это просмотрело?
– Мы в тренде, по миллиону в час. – Ответила она.
– Я слышал в Африке, есть племя каннибалов, устрой-ка нам туда поездку. И запроси двойной тариф с эфира.
О любви и ненависти
Дверь открылась без звука, как ей и полагалось. Массивная, дубовая дверь, украшенная коваными розами, не издала ни звука. В этом доме всегда всё было идеально. Расположение комнат, цвет обоев в коридоре, всё было совершенно, всё было продуманно до мелочей. Этот дом создавался для любви и уюта, для детского смеха, для вечеринок и посиделок у камина.
