Фрагмент 1: Катаплексия Разума.
Тяжёлое дыхание. Смазанные мысли бреда, зацикленные в беспамятстве. Грани сознания просачивались сквозь вневременной сон. Редкие удары сердца сменялись гулом работы механизма. Мысли спутанные, проваливающиеся в глубины спящего разума, зажатого словно в тесках, не позволяющих протекать мыслям. Они словно ползли, медленно, неторопливо протекая в голове, как утопающее в древесном соке насекомые
Сон без конца. Сон без начала. Он полз и наседал на груди, подобного сакральному демону, демону из поверий, не позволяя проснутся окончательно. Он был внутри, он был снаружи, он сдавливал грудь и сжимал лёгкие. Каждый удар сердца, был совершён телом, словно сердце обхватила чужая рука, пытавшаяся задушить сердцебиение, не смотря на металлический панцирь, вокруг ещё живого сердца.
Тёмная тюремная зала неожиданно пришла в движение. Словно спящий зверь, пробудился от спячки, металлические структуры стали скрежетать оживая. Древние машины пришли в движение. Шестерни стали медленно проворачивать свои рабочие циклы, с гулом глухих ударов, певшие, свою звонкую песнь. Гул работы вентиляции стал продувать затхлый воздух, очищая его от смертной тишины
Глаза заключённого открылись и неожиданные спазмы, быстро пробудили его от вековечного сна. Лёгкие заполненные стазисной жидкостью, вязкой и тугой, отозвались тяжёлым спазмом, боль прокатывалась по всему телу, вызывая неприятный отклик, даже на кончиках пальцев ненастоящего тела. Сердце с трудом билось в этой агонии, с усилием продолжая противится обхватившей жиже.
Щелчки затворов внешних замков медленно отворялись. Каждый хруст этого механизма, с нетерпением ожидался страдавшим заключённым. Он понимал, что значит его пробуждение и что мучения пост стазиса лишь временны, так он чувствовал, но не знал. Боль, удушье, болезненное пробуждение всё это смешивалось в пост стазисной агонии, которая быстро утекала из сознания, не смотря на саму смазанность сознания, на его беспомощность и разрозненность мысли и сознания, кое складывалось в безумном вальсе инстинктов и воспоминаний.
Наконец. Резким движением двери Капсулы, подобно лепесткам открылись. Сомниатическая жидкость за доли мгновения испарялась в сером дыму, смешиваясь с воздухом. Гул вентиляции усилился, что быстро реагировала на смену температуры и атмосферного состава комнаты. Густой дым вырывался из ноздрей тёмной фигуры, стоявшей в клубах густого дыма.
Стоя в расступавшемся дыму, тёмная фигура не спешила действовать. Тяжёлое дыхание стало более чётким. Сегменты доспеха двигались в такт дыхания, словно тело было и вправду живым, а не смесью живого и не живого, в равной степени.
Сверкающие в полумраке глаза искали в комнате что-то. Даже сама пробуждённая не до конца понимала, что она искала, но застрявшая, словно меж шестерней мусорная мысль, не могла никак покинуть пробуждающийся мозг. Шагнув из капсулы, заключённая оказалась в центре тёмной комнаты.
Комната была пуста. Никаких следов жизни. Взгляду уцепилась панель рядом с капсулой. Заключённая прислонилась к ней. Тёмный монитор безжизненно висел, над небольшой покрытой пылью глиф-монолите. Она вглядывалась в активационные руны, на которых оставались следы стёртой пыли, но внутренности говорили о том, что они оставались нетронуты с того самого момента, как она уснула. Не было никаких веских оснований верить этим ползучим, как тараканы мыслям, но и отказываться от них желания не было.
Заключённый лишь немного удивлённо приподняла бровь после того, как отклонилась от глиф-монолита. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться о столь не двусмысленном значении этого фактора. Кто-то пробудил её извне. В заключённой заиграло желание отыскать того, кто мог бы пробудить её, узнать причину, но размышления прервал острый укол боли, чуть ниже шеи.
Пробуждённая потянулась к шее, обнаружив зияющую пустоту в металлическом доспехе. Боль прокатилась режущим ударом по всей голове. Хотя она и не должна была чувствовать боль своим неживым лицом, но оно словно раскололось на двое, а внутренности гудели в непонятном отклике. В голове пронеслось лишь, то, что она должна была отыскать что-то. Что-то что должно было заполнить эту пустоту. В голове возникали образы, обрывки воспоминаний, которые быстро потухали с очередным больным уколом неприятной пустоты в шее.
Боль стихала и на место оной быстро приходили быстро сменяющие друг друга мысли. Многие из них были спутаны, глупы и безнадёжны. Как например желание просто пройти через полиметаллическую дверь, напротив капсулы. Даже не бросая взгляд в ту сторону, пробуждённой уже был ясен исход этой попытки. Ни силой, ни даже ожиданием, её не открыть.
В воздухе витали сомнения, в том, что эта дверь волшебным образом откроется и пропустит заключённую дальше в коридоры. Не было и никакого желания, просто ждать, всё естество, словно кричало, что, сидя на одном месте, в крошечной коморке, себе никак не помочь и нужно было двигаться на поиски утраченного.
На удивление, только в этот момент, заключённая обнаружила пробелы в свои знаниях. Спутанные мысли продолжали роится, словно голодная саранча, пожирая продуктивные мысли в своём бесконечном потоке, но каждый стук сердца, усмирял их, сдавливая в голове этот бунт.
