Посвящается М.
Аделине было семнадцать лет. В этом возрасте она уже превратилась в прехорошенькую девушку, а в будущем обещала стать такой же прехорошенькой женщиной. Густые длинные волнистые волосы, правильные черты лица, большие зелёные глаза, хрупкая фигурка и грациозные движения – ну как тут не заглядеться противоположному полу. Многие молодые люди и мужчины постарше провожали её взглядом, когда она проходила мимо них, заглядывались на неё, когда она ехала в одном с ними в автобусе, или тайно любовались ею, когда она стояла в очереди у кассы в магазине. Аделина знала, что нравится, ей было приятно чужое внимание, ей льстило, что другие оценивают и одобряют её красоту, но и только. Она никогда не заводила знакомств, не кокетничала, не флиртовала и вообще не давала никакого повода для сближения незнакомцам.
– Для девушки в наше время очень важно сохранить честь и доброе имя, – любила повторять её мать. – Особенно для таких красавиц, как ты.
Если честно, Аделина ещё ни разу не была влюблена. К своему будущему браку же она относилась как к чему-то далёкому и неопределённому и не желала пока задумываться о нём, а на свидания и заигрывания с парнями своего возраста у неё не было времени, да она и не хотела этого. Всё, чего она желала – это быть с матерью и помогать ей, а на будущий год поступить в университет.
Её мать, тридцатисемилетняя женщина с умным выражением взгляда, давно и тяжело болела, отчего выглядела старше своего возраста. Она жила вдвоём с дочерью в столетнем доме на третьем этаже, а на двух первых в двенадцати номерах обитали постояльцы. Элла Армитедж была владелицей небольшого семейного отеля, который открыли ещё её дедушка с бабушкой.
Мать и дочь старались следить, чтобы их гости ни в чём не нуждались, и в отеле всегда было чистое бельё, сытная еда и стабильный Интернет. Простота и спокойствие были девизом маленького отеля, поэтому номера редко пустовали. До центра города было полчаса пешим ходом, а на машине и того меньше, имелись две помощницы по хозяйству и повариха, и те, кто не искал шумных развлечений или приезжал в город по делам, нередко останавливались именно в их уютном отеле.
Семейный отель приносил достаточный и стабильный доход, и Аделина, хоть и не привыкшая к расточительству, не знала отказа, когда ей бывала нужна та или иная вещь. Дочь была единственным дорогим существом для матери, мать же пока оставалась единственной, кого любила и боготворила её дочь.
Аделина с ранних лет привыкла к послушанию, она никогда не принимала важные решения самостоятельно, а сперва всегда обращалась к матери за советом. Она любила хлопотать по хозяйству, любила разговаривать с постояльцами и принимала деятельное участие во всём, что касалось семейного бизнеса. После окончания школы она имела полное право не продолжать дальнейшего обучения, ибо в этом не было необходимости, но Аделина хотела поступить в университет на «туризм» или «гостиничное дело», считая, что полученная специальность поможет ей ещё лучше управлять отелем и справляться в одиночку, что позволит матери уйти на заслуженный отдых, в котором больная женщина так нуждалась.
В тот год лето выдалось особенно жарким, и уже в начале июня можно было купаться. Семейный отель был заселён только наполовину – город, в котором они жили, не относился к морским курортам, а большинство людей предпочитает проводить летний отпуск на море.
В один из дней Аделина решила немного развлечься и поехать в центр: сходить в кино, а потом пройтись по магазинам и прикупить летней одежды.
Куда бы не уходила дочь и как бы долго не отсутствовала, мать всегда просила её брать с собой телефон, чтобы в любой момент можно было связаться с ней. Аделина привыкла к этой обязанности и не тяготилась ею, она сама частенько звонила матери, интересуясь её здоровьем, и всегда была готова вернуться, если бы та почувствовала себя плохо.
Вот и на этот раз девушка положила телефон в сумку и предупредила:
– Буду звонить несколько раз: когда куплю билет, когда сеанс закончится и когда приду в магазин. Может, потом ещё позвоню.
Мать и дочь расцеловались, как это у них было принято, и Аделина ушла. Элла, оставшись в одиночестве, вдруг почувствовала какое-то смутное беспокойство, какое-то дурное предчувствие зародилось внутри неё, будто этот день мог внести некие изменения в их жизнь, но она не стала тревожить дочь и возвращать её, а только вышла на крыльцо и стала смотреть ей вслед, пока та не завернула за угол к автобусной остановке. Потом женщина вернулась в дом и занялась хозяйством.
Было ещё раннее утро (Аделина решила пойти на первый сеанс), но летнее солнце уже стояло высоко и приятно согревало спину девушки. Голуби ворковали вокруг, пока она дожидалась автобуса. День обещал быть чудесным, и красавица чувствовала лишь возбуждение и радость, а потому с трудом заставляла себя не улыбаться от уха до уха. В приподнятом настроении всё казалось ей таким же радостным, ничто не предвещало, что этот день может быть испорчен чем-то.
На Аделине было простое летнее платье с цветочным узором и кружевом по подолу, на ногах – босоножки с блестящими застёжками на небольшом каблуке, а на плече висела небольшая лёгкая сумочка. Девушка выглядела просто, но в то же время со вкусом, и казалась очень эффектной. Волосы она забрала наверх, красиво приколов их шпильками, чтобы дать возможность дышать шее и спине. Вся её фигура была пропитана молодостью и красотой, однако скромность и невинность ещё не покинули этого сердца, и шаг на путь греховности ещё не был сделан.
