Глава 1. Сжечь её! Сжечь дотла!
- Сжечь её! Сжечь дотла!!! - орала толпа бородатых мужиков, потрясая над головами ярко горящими факелами, в их неровном свете хищно сверкнуло серебром холодное оружие.
- Лови ведьму! Не дай ей уйти!
Человеческие голоса, лай собак и лязг металла – вся эта ужасающая какофония толкала меня в спину, заставляя бежать всё быстрее. Я мчалась, не разбирая дороги, сердце громко стучало в ушах, дыхание срывалось, ноги подводили. Ночной густой лес казался бесконечным лабиринтом, ветки немилосердно хлестали по лицу и рукам, каждый сучок стремился зацепиться за одежду, словно желая остановить. Поймать. Не дать уйти. Будто всё вокруг было на их стороне. Массивные стволы деревьев вздымались к небу, туда, где их густо сплетенные кроны создавали непроницаемый полог.
Непроглядная тьма обступала меня, я видела лишь очертания деревьев, поэтому пришлось положиться на интуицию, на некое звериное чутьё. Хотелось ещё раз обернуться, чтобы понять, насколько далеко от меня преследователи, но я, собравшись с силами, продолжала движение вперёд.
Бух. Бух. Бух.
Гулко колотилось в груди.
Вот интересно, если меня поймают и отправят на костёр..., то как быстро сердце не выдержит и остановится?
Хмм… Думаю через пять - десять минут, не больше. Многое ведь зависит от того, какой интенсивности будет огонь. Мучительная смерть, когда сердечная деятельность прекращается из-за ожогового болевого шока, вкупе с острой гипоксией и резкого падения кровяного давления. Если я окажусь в лапах святош, то меня ждёт страшная смерть, впрочем, она никогда не бывает красивой.
С этой мысли я переключилась на другую: предательство Оливии стало для меня ударом! Как ножом в спину. А я ведь рискнула ради её сына всем на свете!
Задумавшись об этом, я не заметила кочку и, естественно, об неё споткнулась - подошвы домашних тряпичных туфелек заскользили по влажной земле, но я успела сохранить равновесие и следующее подобное препятствие просто перепрыгнула, после чего продолжила свой сумасшедший смертельный забег.
Сосредоточилась, яростно ругая себя за посторонние, бесполезные мысли, и помчалась вперёд, уже не поднимая головы, глядя строго под ноги. Сердце гулко стучало, мысли путались, но я не могла позволить себе остановиться. Потому и не сразу заметила, как передо мной, словно по воле злого рока, выросла непроницаемая стена из деревьев и высоких кустов. Резко затормозила, едва не врезавшись в зелёный заслон. С отчаянием в душе я тяжело выдохнула, пытаясь справиться с накатывающим ужасом.
Мой взгляд метался, как загнанный зверь, в поисках хоть малейшей щели, проблеска между плотно сплетёнными ветками. А напряжение всё росло, сжимая грудь - я отчаянно, почти болезненно жаждала найти выход.
И вдруг - вон там! Выход! Не раздумывая ни секунды, рванула вперёд, нырнула в узкий, едва заметный проход и, стиснув зубы, зашагала так быстро, как могла. Через некоторое время тоннель расширился и я снова перешла на бег, стараясь не думать об усталости и вскоре вырвалась на открытое пространство, зеленая стена осталась позади.
- А-а! - заорала я от прострелившей боли - настолько сильно треснулась ногой о булыжник, но тут же захлопнула рот, обрывая крик - нельзя, чтобы преследователи узнали моё местоположение. Не удержав равновесие, беспомощно взмахнула руками и кубарем, молча покатилась вниз. Острые камни больно впивались в открытые участки тела, до крови царапали нежную кожу, рвали тонкую ткань платья. Меня несло стремительно, я не могла ни за что ухватиться, только сцепить зубы и терпеть.
Бах! Смачно приложилась всем телом. Остатки воздуха выбило из груди, мир перед глазами поплыл и я потеряла сознание.
***
Несколько месяцев назад
Операция длилась восемь долгих часов. Я устала так, что буквально засыпала на ходу.
- Операция прошла успешно, - первым делом сказала я родственникам пациента, выйдя к ним в зал ожидания. - Всё будет хорошо.
- Ирина Михайловна, нам вас сам Бог послал, не иначе! Никто другой не брался за нашего сына. Только вы дали согласие. Спасибо вам… - Нина, мама Антона, обхватила мои руки и трепетно сжала. А у меня не было сил даже улыбнуться.
- Да, Ирина Михайловна, нашей благодарности нет предела… - вторил её супруг, невысокого роста мужчина лет пятидесяти.
Я вежливо и максимально быстро с ними простилась, оставив своего помощника беседовать с четой Комаровых, сама же улизнула в ординаторскую. Стоило мне войти в помещение, как все молча вымелись вон, оставив меня одну - мои все знали, если босс после сложной операции, то её лучше не трогать хотя бы первые четверть часа, а на их вопросы я так или иначе отвечу, никуда не денусь.
Благодарно им кивнув, села на диван и вытянула гудящие от усталости ноги.
Прикрыла веки - мне хотелось просто посидеть в тишине комнаты.
В районе сердца вдруг противно заныло, я тихо охнула и прижала правую руку к груди, с силой потёрла, но боль всё не желала утихать, она нарастала, заставляя меня буквально задыхаться от недостатка воздуха.
Последней мыслью было позвать на помощь, но изо рта вырвался едва различимый сип и мир заволокла алая пелена…
