ЧАСТЬ 1.
Крышка люка захлопнулась как-то странно, почти бесшумно. Снаружи стукнули ключом, и огромная круглая махина с легким свистом мягко всосалась внутрь, будто дверца переполненного холодильника. Все смолкло. Снизу зажужжало что-то, и внезапно звук оборвался, повис в тишине дрожью лопнувшей струны. Стало совсем тихо. Над головой горели лампы контрольных систем, датчики уровня топлива и окислителя нервно перемигивались яркими вспышками, словно хотели о чем-то предупредить. Но показания были нормальными, никаких отклонений привыкший в сотнях тренировок к их молчаливому свечению глаз не замечал. Оно даже как-то неожиданно успокаивало, вместо паники нагоняя подобие транса. Внезапно в ушах раздался голос командира ЦУПа. Вместо обычных позывных – неожиданное и почти дружеское: «Саша, ты как там? Чего молчишь? Все в порядке?»
Тут же вспомнились наизусть зазубренные инструкции- комментировать в эфир каждое действие, любые нестандартные показания датчиков или изменение самочувствия. В корабль сел, пристегнулся, как учили, а отрапортовать забыл. Откашлялся, извинился: «Семен Георгиевич, прошу извинить, отвлекся. Все в порядке…»-осёкся, и уже громким тренированным голосом официально и по необходимой форме продолжил: «Орёл-1 на связи. Слышу вас хорошо. Приборы в норме, показания в пределах допустимого. Уровень топлива максимальный, окислителя тоже. Чувствую себя хорошо, небольшое першение в глазах и лёгкая нервозность присутствуют. Но, думаю, для первого полёта это нормальное явление. Приём.»– на том конце радостный вздох, чьи-то голоса на фоне, потом громко- голос Главного: « Орёл- 1, это Центр. Слышим тебя нормально. По нашим приборам есть небольшое учащение сердцебиения, но доктора говорят, что всё в пределах обычного волнения, ничего серьёзного. По кораблю всё хорошо, начинаем предстартовую проверку. Конец связи.»
Как-то сразу отлегло. Вроде бы ничего и не волновало, я привык быть спокойным в самые волнительные моменты –и многочасовые тренировки на стрессоустойчивость помогли, да и в принципе от природы я не был особо впечатлительным. Но сегодняшнее утро было настолько необычным, что, сколько бы сотен раз я ни тренировал на симуляторе всё то, что сейчас происходило, ни отрабатывал до автоматизма все свои действия и ни прокручивал в голове варианты реакций на ту или иную ситуацию, пальцы все равно предательски потели, а между лопатками холодело. И волноваться стоило.
Симулятор был всего лишь имитацией, точной копией капсулы, в которой я сейчас сидел. И похож был он до мельчайших деталей, вплоть до запаха пластмассы от кнопок и скрипа ремней за креслом. Не было там лишь одного- 300 тонн взрывчатки за спиной. От этого чудного ощущения, что ты сидишь на готовой в любой момент рвануть огромной цистерне с керосином, который с минуты на минуту начнет смешиваться с еще более приятным для организма жидким кислородом, что в результате даст тягу, единственно способную унести человеческое тело и сопутствующие товары прямиком к звездам, причём как в прямом, так и в переносном смысле, – от этого ощущения теплело на душе и хотелось петь. А еще хотелось напрочь забыть подробно разобранные еще на общекосмической подготовке аварии и несчастные случаи, изучаемые якобы затем, что бы извлечь из них уроки и впредь не повторять таких ошибок. Однако именно сейчас хотелось отдать всё, лишь бы выбросить из памяти эти подробности и самое противное –понимание , что при таком количестве людей, предметов и оборудования, задействованном при подготовке полётов, и том количестве неизбежных ошибок, недосмотров и просто халатностей факт того, что за последние годы с космонавтами не происходило серьезных происшествий, выглядел все более подозрительным, и ощущение, что вот-вот счастье должно было бы уже отвернуться, не проходило. Теперь, почти горизонтально лёжа в неудобном кресле на вершине грандиозного сооружения, начинённого крайне взрывоопасными веществами, которые только подчиняясь могучей силе человеческого разума взрывались не как им вздумается, а не сразу, постепенно, аккумулируя энергию взрыва в чудовищный импульс, выталкивавший корабль с крепко привязанным внутри человеком из привычного, теплого и живого мира Земли в непонятный, непредсказуемый и агрессивный вакуум, в голове у меня как муха о стекло билась одна-единственная мысль: «Только не сейчас, только не сейчас!..»
За бортом что-то засвистело. Долго, протяжно, навязчиво. Голос в наушниках продолжал перечислять многочисленные системы огромного корабля. Другой голос повторял название и монотонно продолжал: «В порядке». Вскоре перечисление закончилось. Первый голос отрапортовал: «Товарищ полковник, корабль к старту готов!». Голос главного: « Ключ на старт! – Есть ключ на старт – Зажигание! Старт!....» В этот момент резко нараставший шум снизу перешел в нескончаемый рёв. Корабль задрожал и будто вжался в землю, будто не хотел её покидать. Ощущение было обманчивым, но настолько реальным, что стало не по себе. Вдруг вжимать стало ещё сильнее, кресло заскрипело и как будто прогнулось внутрь корабля. Тут где-то в самой глубине уха прохрипел динамиком голос незнакомого человека: « Отрыв!!!!» С этими словами тяжесть, навалившаяся на тело со всех сторон, сделала мощный рывок и навалилась еще сильнее, вдавливая и так уже расплющенное по креслу тело ещё глубже в трещинки и вентиляционные отверстия спинки, практически продавливая его на противоположную сторону. Мозг медленно проваливался в красный туман боли и неконтролируемой паники, и вскоре провалился окончательно. Звуки пропали, стало тихо и спокойно. Я нырнул в темноту и отключился…
