Предисловие
Потребность в зачине
Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете…
Евангелие от Иоанна, I:8
На Западе о Сен-Жермене написано много, в России – мало. Зато русскими написано много такого, под чем Сен-Жермен непременно подписался бы. Да взять хотя бы книги Агни-Йоги!
Сколько бы нитей ни вплелось в необъятное полотно, которое можно назвать попыткой проникновения в жизнь таинственного графа, там почти нет красно-бело-зеленых красок – это цвета венгерского флага.
Именно об этом я думала летом 1995 года, когда мой поезд приближался к украинско-венгерской границе и вдали на холме показался старинный родовой замок Ракоци в городе Мункач, теперь Мукачево. На стенах этого грозного замка стояла когда-то отважная мадьярка Илона Зрини, мать будущего героя Венгрии, князя Ферко, или Ференца Ракоци Второго, «нашего князя», как назвал его восставший венгерский народ.
Князь Ферко… и… граф Сен-Жермен. Можно ли соединить эти два имени? Для меня ответ был однозначен: не только можно, но и нужно, настала пора сделать это.
Я не сводила глаз с мункачской крепости и думала о том, что совсем скоро увижусь с руководителем Венгерского Теософского Общества, которому позвонила накануне отъезда прямо из Москвы и который был крайне удивлен и насторожен моим звонком. Особенно его смутило то обстоятельство, что я, русская, практически без акцента говорю по-венгерски… Принять меня, однако, согласился. Но согласится ли ответить на вопросы, особенно касающиеся загадочных сторон деятельности Сен-Жермена, связанных с Венгрией? Кто знает? Теософы, как русские, так и зарубежные, – народ неразговорчивый, иначе какие же они теософы? Хотя у меня с собой письмо за подписью председателя Российского Теософского Общества – «Сезам, откройся».
Венгрия – страна, отметившая в 1996 году 1100 лет обретения родины. Что приходит в голову, когда упоминают Венгрию? Воинственный князь Арпад и блистательный король-просветитель Матьяш Хуняди. Потомки гуннов, каковыми считают себя сами мадьяры, и чисто европейская нация, расположившаяся в самом сердце Европы, но всегда помнящая о своей древней прародине.
Когда-то замечательный русский поэт Николай Клюев, размышляя о связи культур России и Индии, назвал Россию «Белой Индией». Две великие державы, две великие культуры. Но мне не хватало здесь третьей составляющей. В конце концов, треугольник, триада, Троица – самый что ни на есть эзотерический символ! И в качестве третьей составляющей я взяла Венгрию. Не с потолка, не потому, что люблю ее, будто вторую родину (хотя и поэтому тоже!), а прежде всего на основе тех размышлений, которыми хочу поделиться с читателем. Исследование только одной жизни Сен-Жермена уже, смею надеяться, дает мне право предполагать, что мой выбор не так уж произволен, как может показаться на первый взгляд!
Я ни в малейшей степени не претендую на то, чтобы это исследование затронуло стороны обширной деятельности графа Сен-Жермена. Я также ни в коем случае не настаиваю на своем монопольном праве на истину. Возможно, кому-то мои утверждения покажутся слишком смелыми, ассоциативный ряд – слишком произвольным, источники, на которые я ссылаюсь, – не вызывающими доверия, а выводы – сомнительными. Я не собираюсь навязывать читателю свои убеждения. Если же у него возникнет желание поспорить или высказать иную точку зрения – я буду считать свою задачу выполненной, потому что это поможет расширить наши знания о Сен-Жермене.
Считаю очень важным выразить огромную благодарность моему мужу, поэту Леониду Володарскому, чьи стихи, бесспорно, украшают эту книгу. Сама идея ее создания принадлежит ему. Не будь его постоянной и тактичной помощи, его вдохновляющего руководства, эта книга просто не родилась бы на свет Божий.
И, возвращаясь к имени Ференца Ракоци, это небольшое вступление (с чисто русским словом «зачин» в заголовке) мне хочется закончить обращенными к нему словами великого венгерского поэта и героя революции 1848 года Шандора Петёфи:
О, если б только это можно было —
Найти твой прах, вернуть его домой!
Но кто же знает, где твоя могила?
Какой тебя засыпали землей?
Я попробую ответить на этот вопрос и венгерскому гению, и русскому читателю, и исследователям из любой другой страны.
