Немецкое население в годы II мировой войны
В годы II мировой войны лица немецкой национальности в странах, воюющих с Германией и её союзниками, в частности в США, Великобритании, Канаде и других, подвергались тем или иным видам дискриминации и репрессиям. Однако это всячески замалчивается правительствами и государственными деятелями Запада, им не выгодно об этом говорить. Это считалось эффективным превентивным действием против возможных коллаборационистов, которые могли бы поддержать Германию. Постоянная слежка, подслушивание разговоров, отказ в приёме на работу, выселение в определённые районы – это только небольшой перечень мер англо-саксонских стран, которые предпринимались для оказания воздействия на немецкое население в этих странах. В США был создан план по заключению в концентрационные лагеря американцев немецкого происхождения, но их оказалось слишком много – 600 тысяч, поэтому от плана отказались. Зато союзники Германии японцы получили "по полной": в концентрационные лагеря на время войны всех американцев японского происхождения, а это более 100 тысяч человек, включая женщин и детей, содержались в нечеловеческих условиях, подвергаясь издевательствам и унижениям со стороны американской охраны.
При планировании войны с Советским Союзом руководители нацистской Германии, прежде всего, надеялись использовать многонациональный характер СССР. Предполагалось, что СССР распадётся на ряд национально-государственных образований. Поэтому, когда германские войска в ходе наступления овладели Прибалтикой, Украиной, Крымом, частью Кавказа и там стали создаваться националистические формирования, советское руководство посчитало, что необходимо пресечь эти действия. В годы войн очень сильно напрягаются отношения между людьми и любое неправильно высказанное слово или предложение может восприниматься как предательство, паникёрство, капитулянтство перед противником. А тем более, участие в качестве пособника (коллаборациониста) на стороне неприятеля, воспринимается подавляющим большинством населения как форма полного предательства, естественно предателями были и русские, сконцентрированные в так называемой "Русской освободительной армии" под руководством Власова. В годы войны многие политические заключенные (среди них – военачальники и конструкторы) были выпущены из лагерей и вносили посильный вклад в победу. Более того, сочувствие СССР выражалось в среде российской эмиграции времен гражданской войны. Большинство её лидеров отказалось сотрудничать с немцами. Отряды полицаев из состава местных жителей, формирования из лиц, попавших в плен и вставших на сторону изменившего Родине генерала Власова, были немногочисленны и не сыграли заметной роли в войне. Более того, они не пользовались доверием командования вермахта. Определенная часть населения, особенно лица, ставшие жертвами массовых репрессий 1930-х гг., те жители стран Прибалтики, Западной Украины и Белоруссии, которые считали их присоединение к СССР оккупацией, ряд военнопленных, встали на путь сотрудничества с германскими властями. По разным оценкам число коллаборационистов колеблется от полумиллиона – до миллиона человек. Однако боеспособность сформированных из них частей, как правило, была невысокой. Сталкиваясь с отношением к себе как к людям низшей расы, видя, что в планы лидеров Германии входит порабощение и колонизация «восточных земель», а не их «освобождение от коммунизма», многие полицаи дезертировали или присоединялись к партизанам.
Непосредственно после нападения фашистской Германии начиналось принудительное переселение почти всех живущих в Советском Союзе немцев. Они становились депортируемыми соответственно указу от 28 августа 1941 года "О переселении немцев Поволжья", в течение нескольких недель из европейской части Советского Союза на восток – преимущественно в Сибирь, Казахстан и на Урал. Советское руководство таким образом хотело предотвратить возможный коллаборационизм российских немцев с нацистской Германией. Конечно, необходимо было конкретизировано подходить к тем, кто сотрудничал в годы войны с администрацией фашистской Германии, а не огульно переселять или репрессировать целые народы, но в годы войны это было сделать крайне сложно из-за постоянно меняющейся обстановки на фронтах. Все боялись так называемой "пятой колонны". Первоначально так называли шпионов, диверсантов и вредителей, поддерживавших контрреволюционных франкистов в годы борьбы с ними Испанской республики (1936—1939 гг.). Выражение это принадлежит испанскому генералу Эмилию Мола, командовавшему контрреволюционной армией. Наступая на Мадрид, он передал по радио осенью 1936 г. обращение к населению столицы, в котором заявил, что, помимо имеющихся в его распоряжении четырех армейских колонн, он располагает еще пятой колонной в самом Мадриде. По проводившей в Мадриде подрывную шпионскую работу пятой колонне так стали называть вообще тайных агентов врага, помогающих ему шпионажем, саботажем и диверсией.
По примеру Южно-Африканского Союза, в то время доминиона Великобритании, можно видеть, что пособники нацизму были даже здесь в южной Африке! Фашисты стремились превратить в свои опорные пункты на Африканском континенте бывшие бурские республики Трансвааль и Оранжевую. К осени 1939 г. в Южно-Африканском Союзе действовала многочисленная «пятая колонна» профашистских организаций и групп. Самой массовой из этих организаций была «Осеева брандваг», созданная в 1938 г. во время празднования столетия переселения буров. «Осеева брандваг» выступала за отделение от Британской империи и создание фашистского расистского государства. Другими профашистскими организациями были тайная лига «Бродербонд», отряды «чернорубашечников» и «серорубашечников». Разгром англо-французских войск в мае – июне 1940 г. в Европе привел к консолидации националистических групп, полагавших, что скорая капитуляция Англии неизбежна. Дальнейшая борьба с Германией объявлялась безнадежной, националисты требовали от правительства немедленного выхода из войны. Активизировалась деятельность фашистских и профашистских элементов. Поэтому борьба с возможными коллаборационистами казалась крайне необходимой.
