Жила-была Кикимора. Раньше она была болотной, но после прихода к власти Петра I стало модно болота осушать, вот и ее небольшую трясину выровняли и высушили. Долго она горевала по своему дому, но пугать людей не решалась. А все потому, что она была ещё совсем маленькой, на тот момент ей было всего пятьдесят годочков. Но так или иначе ей пришлось приспосабливаться и искать для себя новое жилище. Не болотистое, чтобы вновь не попасть под горячую руку Петра. Так стала она лесной Кикиморой. А новым домом оказался размашистый старый дуб в глубине местного леса. Здесь и простора больше и Домового не так стыдно приглашать в гости, а то он вечно ворчал, что у нее мокро, грязно и воняет сыростью. Но это было давно. Многое поменялось с тех пор. А потом поменялось ещё раз. И вернулось на круги своя. Петра I уже давно нет, а люди все равно продолжают выгонять Кикимору все глубже в лес, вырубая ее любимые деревья. Да только они сами не знали, что лишают бедняжку жилища, ведь она каждый раз боялась появиться и дать им отпор.
– Будь проклята эта перестройка! – как-то не выдержала и закричала нечеловеческим голосом Кикимора.
Громом разлилось ее проклятие по всем окраинам. Ветер добавил зловещего свиста и закружил черных воронов. "Ну сейчас то они испугаются", – подумала Кикимора и стала наблюдать за трудящимися на стройке мужиками.
– Анатолич, ты слышал? – настороженно спросил сварщик.
– Что? – недовольно оторвался от работы его товарищ. Мужчина прислушался и продолжил:
– А это? Так опять, наверное, дебет с кредитом у бухгалтерии не сходится.
"Что не сходится?" – озадаченно подумала Кикимора, но тут ее настиг ответный рев:
– Галя, отмена-а-а! Я же сказала, что нужен перерасчет!
Кикимора съежилась. Не захотела она выяснять что такое бухгалтерия, и почему она так страшно кричит. "Вот как наберусь смелости, как распугаю всех, будут знать!" – решительно подумала лесная жительница. Но смелости все не набиралось и не набиралось.
Так со временем она оказалась в самой глуши леса. Деревья тут угрожающе скрипели своими огромными сухими ветками. Их кроны так тесно сплелись, что даже днём здесь было темно и жутковато. Недалеко находилось заросшее камышами озеро. Периодически оттуда доносились чьи-то пронизывающие стоны. Явно нечеловеческие. А самое главное, здесь за километры не пахло людским духом. Огляделась Кикимора и засияла. Такой сказки она давно не видела. "Эх, хорошо, – подумала она, – сюда уж точно не доберется ни один человек, я сама то еле-еле через эти коряги пролезла". И начала Кикимора свое новое жилище обустраивать. Поселилась среди сплетённых корней деревьев, познакомилась с соседкой Русалкой, которая так устрашающе стонала на озере.
– Скажи, ты кого тут напугать пытаешься своими вздохами, вокруг же ни одного человека? – изумлённо спросила Кикимора после очередного пронизывающего стона Русалки.
– Да никого я не пугаю, комары мне житья не дают! Стоит немного позагорать, как сразу прилетают! Опять укус на руке расчесала! – с досадой обратилась она к соседке. Кикимора отмахнулась от пролетающего комара и заглянула в озеро. В своем отражении она увидела сгорбленную худую женщину с длинными костлявыми руками. Черные глазки искрились счастьем на морщинистом лице, а длинный скрюченный нос украшала коричневая бородавка. Длиннее носа у нее был только подбородок, которым она любила чесать костлявые плечи. Кикимора улыбнулась, и ее тонкие губы почти исчезли, уступая дорогу кривоватым зубам. Она собрала запутанные зеленые волосы в пучок, и сказала:
– Эх, Русалка, как же я счастлива! Мы с тобой в полном расцвете сил, живем в таком чудесном месте! А я еще и красавица какая! Все-таки морщины красят женщину, – и после небольшой паузы добавила, – справимся мы с твоими комарами, есть у меня одно средство, сейчас принесу.
Русалка тоже решила взглянуть на свое отражение. Бледное лицо украшали светлые тонкие брови, ярко-зеленые большие глаза, маленький носик и пухлые, но почти синие губы.
«А я не красавица что ли? – с досадой подумала она, распутывая мокрые локоны длинными пальцами, – волосы тоже зеленые, но на лице ни одной морщинки, а мне уже больше ста лет. Интересно, они когда-нибудь появятся?»
Вскоре Кикимора вернулась.
– Вот, смотри, средство на века! – она протянула какие-то кусочки ткани соседке, – Я с запасом брала, могу и тебе несколько подарить.
– Фу, какая вонь! – Русалка зажала свой маленький носик пальцами, – Что это?
– Дорогуша, – довольно продолжала Кикимора, – этим тряпкам больше трехсот лет! Обмакни их в озеро, чтобы тебе не воняло, и развесь по камышам. Комаров и след простынет!
Русалка удивилась, но тряпки взяла.
– Спасибо, соседка! – неуверенно промолвила она, – Меня кстати Людмилой зовут, или сокращенно Мила.
– А я Кикимора, но, если любишь покороче, можешь называть меня Мора, – добродушно сказала женщина.
Так они и подружились.
