– Григорий Михайлович, можете Вы хотя бы сейчас сказать, что мы делаем среди ночи в этой старой больнице? – бурчал сквозь зубы следователь Зайцев Виктор Васильевич.
Григорий Борцов ранее тоже был следователем, но со временем предпочёл трудиться частным детективом. Когда-то Зайцев учился у Борцова, и с тех пор их дружбе и взаимовыручке можно было позавидовать. Оба они выглядели потрясающе: подтянутые красавцы с обезоруживающими улыбками, Григорий был блондином, Виктор брюнетом. Оба с разными характерами и взглядами, но всегда на защите интересов добра и благородства, незаслуженно обиженных и обманутых.
Как старший товарищ, Борцов позволял себе иногда хранить информацию в секрете или не договаривать что-то важное. Поначалу это бесило Витю, но со временем он свыкся с этой странностью коллеги и не обращал на неё внимания.
– Витя, твоя помощь для меня всегда бесценна, а молчаливая - бесценна вдвойне! – говоря это, Борцов рылся в стопках «историй болезни», направляя фонарь то в одну сторону, то в другую. – А Марина ничего не перепутала, указав нам именно этот кабинет?
– Это архив. Стационар – не поликлиника, здесь люди лечатся в течении от нескольких дней до нескольких недель и выписываются, а их карточки, то есть «истории болезни» поступают в архив. И зачем надо было впутывать мою жену? Неужели у Вас до сих пор нет здесь какой-нибудь милой знакомой медсестрички? И не надо отрицательно мотать головой, всё равно, ни за что не поверю! Вы тут частый гость. То и дело кто-нибудь из местных предпринимателей попадает сюда с пулей в теле и тут же начинает названивать по номеру-выручалочке, по-Вашему, я имею в виду. А если сами они не в состоянии держать в руках трубку, то их девицы, жёны, матери, сёстры берут на себя сею миссию и истерически сообщают Вам о случившемся ужасе, так как телефон Борцова в этом городе знают все как «Отче наш»!
– Марина незаменима. Она – наш человек, да к тому же умна и не станет обращаться с вопросами к кому ни попадя. – Борцов всё ещё копался в бумагах, лежавших стопками на многочисленных полках, и отвечал Вите автоматически, чтобы отделаться.
Марина, жена Вити, работала судмедэкспертом, её профессиональные и человеческие качества способствовали созданию многих полезных связей среди других профессионалов, людей, к тому же умевших хранить чужие тайны.
– О, кажется, нашёл! Витя, сматываем удочки! – воскликнул Борцов.
– Ну, наконец-то! Я уже давно на нервах. Каждую секунду жду звонка от дежурного со словами: «В городскую больницу залезли неизвестные, мы выезжаем!» А Вы, Григорий Михайлович, не вращали бы фонариком так активно. Неужели нельзя быть поосторожней? Ну, мы идём?! – поторапливал Витя. – Ой, а что это за движуха за окном? Смотрите, Григорий Михайлович, они ведь сюда бегут! Никак у сторожей водка закончилась, решили выползти на свет божий, а тут Ваши упражнения с фонариком! – Вдалеке показались две мужские фигуры.
Григорий в темпе упаковывал кипы «историй болезни» в большую спортивную сумку. Витя, отобравший у старшего товарища фонарик, светил им в направлении методично, но быстро укладываемых бумаг. И в этот момент у Зайцева в кармане зазвонил мобильный. Витя от неожиданности подпрыгнул, схватил телефон, тот выпал из рук и отключился. Зайцев включил его, вдохнул полной грудью и, позвонив по последнему высветившемуся номеру, пробасил: «В чём дело?» При этом свободной рукой открыл Борцову дверь и стал интенсивно размахивать в направлении продуманного заранее побега.
***
Когда Борцов скрылся из виду, Виктор всё также с телефоном в руке продолжил расхаживать по госпитальной территории, отойдя на значительное расстояние от архива. Темнота кругом была хоть глаз выколи. Нет, никто их не разглядел. Витя, окрыленный этим фактом, спокойно подошел к воротам, встречая людей в форме, выходивших из машин с мигалками. Коллеги поздоровались, пожали друг другу руки.
Старый полицейский, с большим уважением относившийся к Зайцеву, обратился:
– Виктор Васильевич, Вы уж извините, что мы Вас с постели подняли, но был звонок от сторожей. И чего им привиделось спьяну? Да и чего здесь воровать?
– Тимофеевич, меня разбудили раньше тебя. Видимо, кто-то из ближних домов звонил, но предпочёл остаться инкогнито.
На случай, если всё же кому-то понадобится удостовериться в личности звонившего и расспросить его, у друзей был верный человек. Но они почти не сомневались: Зайцеву поверят на слово. Больница никогда Отдел внутренних дел особенно не интересовала и вряд ли теперь что-то изменится, пропади там хоть сотни «историй болезни».
Тем временем, рядом материализовались двое мужчин неопределённого возраста, возможно, где-то за пятьдесят. Они едва стояли на ногах и пытались рассказать историю, в которую сами уже слабо верили.
– Я увидел свет в одном из тех корпусов, – произнёс тот, что повыше. – Вначале думал показалось, но там светили и светили. Ваня, ну, скажи им!
Теперь эстафету перенял тот, что пониже ростом.
– Ну, а что сразу я? У меня зрение плохое, да и темно ведь, Коля, не обижайся, – тихо проныл Ваня.
– А зачем же ты за мной выскочил-то? – удивлённо спросил Коля.
