Читать онлайн полностью бесплатно Юлия Сергеева - Не стоит село без Лёли. Истории из глубинки

Моя прабабка, Егорова Ольга Петровна, не ассоциируется у меня с именем Ольга. Никто не называл её по имени-отчеству или «тётя Оля». Для дочери и зятя она была «мама», «мамаша», для всех других – ЛЁЛЯ. Всегда. И никак иначе.

Лёля родилась ещё при царе, а умерла в канун XXI века. «Человек-век». Долго прожила, много видела. Таких много, скажете вы. Она отличалась от всех, скажу я. А точнее напишу.

Все поколения нашей семьи помнят Лёлю. Редкий день проходит, чтобы её «не вспомянули». Лёлины словечки «не сходит с языка». Она напоминает о себе цитатами, которые живут в нашей речи.

Даже моя дочь, видевшая Лёлю только на фото, спустя четверть века после Лёлиной смерти, говорит о ней так:

– Моя любимая родственница.

Лёля была упёрта, бодлива, болтлива. Последнее – особенно.

– Язык без костей, – иногда говорим мы друг другу, намекая на яркое качество, которое перешло от прабабки, любительницы поболтать, – о, баба Лёля!

Это любя и шутя. Да и в полмеры: повторить Лёлю невозможно. С годами пришло понимание, какой это был уникум. Наш.

Росту Лёля была ниже среднего, а вот размер ноги был больше сорокового и широкая стопа. На эту тему вопросом подкалывали деревенские мужики:

– Лёля, а почему у тебя нога такая большая?

– А это чтобы не упасть! – молниеносный ответ.

На абсолютно любые вопросы она всегда отвечала не задумываясь.

– А когда я родилась? – будучи маленькой, я пробовала поставить прабабку в тупик неожиданным вопросом.

– А я тебя не рожала!

Язык у Лёли, казалось, никогда не уставал. Она любила «вказать» – дать совет. Просят или нет, для неё значения не имело.

– Бабуль, я не люблю, когда вказывают, – часто говорила моя мама.

– А я люблю вказать!

В деревенской бане, которая топилась по-чёрному, было нестерпимо жарко и нечем дышать. Тот случай, когда у меня уже нос побелел, и максимум того, что я могла произнести:

– Угу.

Язык пожилой Лёли в это время молотил без устали. Она «балаболила» всегда и везде. Да ещё и юморила. Удивляла и скоростью речи, и быстрой мыслительной реакции.

Вспоминается к теме Лёлина загадка и отгадка.

– Что быстрее всего на свете?

– Мысль.

Лёля родилась в 1912 году, в праздник, в Иванов день, в деревне Маньково Островского района Псковской области. Пешком до ближайшего города Острова десять километров.

Дом в Маньково стоял на берегу реки Великой. Земля там была хорошая. Отсюда, наверное, ещё одна Лёлина загадка:

– Что жирнее всего на свете?

– Земля.

Скотины держали много. Курицу резали на один день, утка уходила на два. Мать Лёли, Наталья, каждый день готовила на семью.

– Была не грамотна, но деньги посчитает, не ошибётся, – говорила Лёля о матери, а про детство в родительском доме, – работно, но сытно.

Отца Лёли, Петра, раскулачивали не раз, хотя он был середняком. В деревне его называли «крепкая личность». Говорили, что умел многое лечить заговорами.

Лёля тоже умела «пошептать», но только от некоторых болезней. Например, остановить кровь. «Шептала» она и на волос. И выходил!

Кроме Лёли, в семье было ещё четверо детей. Про двух братьев, которые погибли в войну, Лёля не рассказывала. А вот брат Иван (1909 года рождения) и сестра Татьяна (1910 года рождения) – важные персонажи её жизни.

– Танюшка и Ванюшка, – оба имени Лёля произносила с ударением на первый слог. Она и внучек позже будет называть в этой же манере: Иннушка, Ленушка, невестку – Нинушка.

Лёля – кладезь народной мудрости, но образованной её точно не назовёшь. Она долго была неграмотна. Лишь в возрасте шестнадцати лет немного походила в первый класс. Получилось это так.

В Маньково появилась учительница, и отец Лëли предоставил под школу часть своего большого дома. К ним в избу на уроки собирались дети со всей деревни. Вот тогда в своём доме, в свободные от работы по хозяйству минутки, Лёля научилась читать и писать.

Читала она медленно, по слогам. Писала крупными буквами, без соединений, без единого знака препинания. С ошибками, конечно.

«Пять строчек, ни запятых, ни точек», но понять было реально.

Брат Иван тоже периодически захаживал на уроки. Однажды учительница попросила его:

– Ванюша, посмотри, сколько времени.

Часы-ходики висели в коридоре. Ванюша вышел, потом вернулся и говорит:

– Я постоял, посчитал. Натикало пятнадцать. Я пошёл, а они всё тикали и тикали.

С сестрой Танюшкой у Лёли всегда было соперничество и абсолютное несходство характеров. Они были две противоположности. Лёля – правдоруб, а Татьяна с хитрецой с желанием приукрасить, прихвастнуть, выделить себя.

– Я, я, я, – с неимоверной скоростью, быстрее Лёлиной «балаболила» сестра.

Зимой, когда работы по хозяйству убавлялось, ставили став и начинали ткать половики. Работа приятная. Проснулся пораньше и с первыми лучами зари за став. Кто первый встал, тот и ткёт. Лёля урывала это дело чаще. Татьяна не очень-то благоволила к деревенскому труду.

Когда ставов в деревнях не стало, Лёля полюбила из лоскутов плести коврики. Пестрые, круглые. У моей тёти Инны на даче до сих парочка таких: в наследство от Лёли достались.

Четыре года Татьяна встречалась с Николаем, который неожиданно посватался… К Лёле.