Утро началось, а точнее не утро, мой рабочий день. 02 марта 2019 года уже 7.30, я в своём офисе. День с момента пробуждения был каким-то серым. Не в смысле погоды, а в смысле, именно серым: унылым, однообразным, не несущим каких-либо ярких красок в виде интересной и неожиданной работы. На улице как раз было чудесное февральское зимнее утро. Пока ещё тёмное, неприглядное, морозное. Но скоро оно должно было заблестеть яркими бликами белого снега и невозможно яркого солнца.
Я люблю работать с утра, вероятно из-за отсутствия шума, беспокойства со стороны возможных и уже имеющихся клиентов (рано вставать мало кто любит). Сегодня мне предстоит вновь перечитать пару дел клиентов, которые ранее вступили в брак, но через непродолжительное время возненавидели друг друга и остро желают поделить имущество, детей, попутно вылив друг на друга по ведру ненависти, обрызгав этой гадостью и меня. Я не сказал? Я адвокат. Профессия как интересная, так и грязная. Внешний её блеск и престиж, а также удовольствие от решения юридических задач, ничто по сравнению с тяжестью психологического давления со стороны клиентов, а также грязного белья, которое приходится перетряхивать при разрешении каждого дела.
Мой офис расположен в старом здании ещё советской постройки в полупрестижном районе Николаевска, на пр. Космонавтов, 60. В основном я практикую в Санкт-Петербурге, но офис предпочитаю держать в его пригороде, к которому можно отнести и Николаевск. Это исключает появление лишних и ненужных клиентов, с которыми я работать всё равно не буду. Кому же я необходим могут потратить полчаса езды на автомобиле, чтобы встретиться со мной. В перспективе я хотел бы поменять своё рабочее пристанище, но это не является первоочередной задачей.
Открыв сейф и взяв из него три папки с адвокатскими досье о разводах, я уселся в кресло, бросив их на стол. Приложившись к стакану кофе, который по всегдашней привычке приобретаю по пути на работу и, отхлебнув из него, я открыл первую папку. Ларченко Анастасия. В этот раз именно она обратилась ко мне. 25 лет, достаточно милая девушка, сложный характер, два года в браке, и теперь развод. Развод её интересует меньше всего. Ей необходимо откусить от общего имущества как можно больше, а также получить возможность эффектно выступить в суде, где подробно и ярко рассказать, какой её муж поддонок. А он-то как раз и не подонок, просто муж, каких тысячи. Не сошлись характерами. Делить они собрались квартиру в центре города, небольшой загородный дом, автомобиль и кредиты, конечно же, кредиты. Окунувшись в изучение документов, я даже забыл допить кофе и тем более не услышал стук в дверь.
Дело в том, что секретаря у меня нет, и, скорее всего, не будет. Заработки не позволяют. Нет, я получаю достаточно. Достаточно, чтобы самому не нуждаться ни в чём. Но не более. Кроме того, я не люблю работать, поэтому стараюсь выполнять тот объём, который позволяет заработать столько, сколько я желаю, но не более. Даже если бы у меня была секретарша, она вряд ли приходила бы в такую рань на работу. Когда я услышал стук в дверь, он, вероятно, продолжался уже некоторое время. Будучи уверенным, что кто-то ошибся, я направился к двери, чтобы отправить нежданного посетителя куда-нибудь подальше. Открыв дверь и оглядев стучавших (их оказалось двое), я понял, что день должен утратить свою серость не только из-за движения солнца по небосклону. За дверью стояли двое: мужчина и женщина. Женщина лет 30–35, примерно моего роста, стройная фигура, черные волосы, милое лицо. Мужчина чуть старше, наверное, лет 40, невысокий, примерно 160–165 см, абсолютно лысый. Оба откуда-то с Востока, китайцы или корейцы. Хотя я могу и ошибаться. Увидев их, я на секунду замешкался от неожиданности, чем женщина и воспользовалась.
– Адвокат Талызин? – обратилась она ко мне.
– Да, – ответил я ей.
– Мы к вам. Можем ли мы переговорить.
Так как стоять в дверях было глупо, я зашёл вглубь кабинета и пропустил посетителей внутрь. Если внешность посетителей ввела меня в замешательство (в нашем городе редко встретишь китайцев, корейцев или граждан иных восточных стран), то знание женщиной русского языка, вообще по непонятной мне причине ввело в ступор. В кабинете, я рукой указал посетителям на два стула, стоявших около моего рабочего стола, сам уселся в кресло и по всегдашней привычке сразу же убрал папки с адвокатскими досье в ящик стола. Адвокатская тайна есть адвокатская тайна. После этого я воззрился на посетителей и не найдя сказать ничего умного, обратился к ним:
