1. Пролог 1
Нина
Я не знаю зачем, но опять включила телевизор, видимо изощренная форма мазохизма, проснулась в моем подсознании. И теперь уже по главным каналам в новостях, опять упоминали богатое семейство. На этот раз, речь шла о автокатастрофе, в которой погиб глава огромной корпорации и по совместительству отец Игоря. Репортёр взахлеб рассказывала подробности аварии, и в конце встревоженно произнесла: «Возбуждено уголовное дело по факту покушения, на владельца корпорации, будут проверять всех людей, входивших в ближний круг покойного и тех, кто общался с ними. В первую очередь, проверят тех, кто последнее время был вхож в семью и мог обладать информацией о возможном перемещении убитого, под подозрения попадают все…». Женщина еще что-то говорила, а я как будто вынырнула из глубокого сна. «Боже, я могу попасть под подозрение, мало ли как воспримут мою беременность.» Теперь у меня стояла цель, спасти себя и своего ребенка. И лить слезы было некогда. Собрала всю волю в кулак и набрала номер телефона своей начальницы. Больше мне было помочь некому. Ника, уверена поддержала бы, но на тот момент она уже была в отношениях с Нестором, а стало быть, слишком близка к Игорю. На Стерн никто никогда не подумает, и не станет у нее искать, если не она, то больше помочь мне было некому.
Женщина быстро откликнулась на мои рыдания и сразу согласилась приехать за мной. Мы собрали все мои вещи, которые когда-то сюда таскал Семён, но получилось слишком много, убегать с таким багажом было нереально. И я выбрала только то, что было мне необходимо в первую очередь, упаковала в огромную сумку, что принесла Лия и мы отправились к ней. Когда я уже, сидя на ее кухне все рассказала своей спасительнице, та задумчиво вздохнула и проговорила.
- Ну и дела! Но ты права, самое лучшее, что мог, он для тебя уже сделал, и теперь это надо спасать. Завтра поменяешь свидетельство о рождении на новую фамилию, потом паспорт. Пока поживешь у меня, с работы придется уволиться, сама понимаешь, но я тебе помогу. Будешь работать удаленно, есть у меня на примете пара-тройка фирм, будешь вести бухгалтерию, проживешь. Ты говорила про карточку, отдай ее мне, завтра проверю, пока есть возможность снимем с нее все, если он не заблокировал.
На все мои протесты, она находила один, но весьма веский аргумент – тебе надо думать о ребенке. И я сдавалась, повинуясь советам более опытной женщины. Я поменяла фамилию, взяла бабушкину по материнской линии, паспорт, ушла с работы, сменила телефон, на карточке оказалась неимоверная для меня сумма, которую мне сложно было присвоить, но Лия была непреклонной. На эти деньги я купила себе частный домик в дальнем Подмосковье. И переехала от Лии, в тишину, на свежий воздух, подальше от шумной и лживой Москвы.
Бытовые вопросы с легкостью уладила Лия, она заботилась обо мне как старшая сестра, мы вместе ждали появления малыша. Она приезжала не часто, но ее поддержку и заботу я чувствовала даже на расстоянии.
Мои чувства к Игорю никуда не ушли. И если я днем могла отвлечь себя приготовлением к родам и работой, то вечерами я выла, подходила к окну и беззвучно выла, глядя вдаль. Мне не хватало его безмерно. Он снился мне в моих снах, и казалось, что он касается меня, настолько явными были они. По мере того, как в животе рос малыш, росла моя боль, что его нет рядом. Что он не узнает, как это – первые шевеления, УЗИ, страх потери, когда на нервной почве я оказалась в больнице на сохранении. Я тосковала по нему и ненавидела. Любила и проклинала. Но чем ближе была дата родов, тем больше было волнение. Я так боялась, что ребенок будет похож на него. И тогда я точно не смогу его забыть.
Мои опасения воплотились в жизнь. Я родила дочь. Она чудесная малышка. Но ее отца мне уже забыть не суждено. Если кто-нибудь из общих знакомых увидел бы ее, то тест ДНК не потребовался. Строго и цепко из под длинной, черной челки на меня смотрели глаза любимого, Характер тоже был не мой. Требовательная и строгая девочка навсегда отпечатала образ своего отца в моем сердце.
Я растворилась в заботах о ребенке и в работе для нашего пропитания. И тут, мне пришла квитанция с налогом. Но в бумагах значилась не только квартира моих родителей, но и та, в которой мы жили с Игорем. Забытые переживания всколыхнулись. Он уехал и оставил мне квартиру? Откупился? Первым порывом было продать, но страх, что тогда меня могут найти, остановил. А потом пришла безумная тоска, которая спряталась в глубинах моей души после рождения Алисы, но теперь опять вылезла и начала душить. Договорилась с Лией, что она посидит с дочкой, а сама поехала в Москву, но подруге не сказала зачем.
В городе зашла в МФЦ и уточнила, нет ли ошибки, когда женщина в окне все подтвердила, оплатила налог и, отказавшись от переоформления на новую фамилию, вышла на улицу. Было так плохо, чувства, что казались выгоревшими и похороненными воскресли и мучали вновь. Я шла по городу и рыдала, на меня оборачивались люди, но меня это не волновало. Проверила в сумке ключи от квартиры родителей и Игоря и отправилась их навещать. Первым делом заехала в свою квартиру. Открыла знакомую дверь и решительно зашла. Очередной шок поразил меня с порога. Квартира была изменена до неузнаваемости. Новый, добротный, дорогой ремонт никак не вязался с моими воспоминаниями о последнем посещении этого места. Сердце колотилось, горло пересохло. Квартира моего детства теперь не была разрушена, но определиться рада ли я или в тоске не могла. Пройдясь и оценив вкус и щедрость благодетеля, вышла вон, закрыв дверь без сожаления. Я бежала по ступеням, сердце щемило и безумно хотелось домой, только не в дальнее Подмосковье, где Лия присматривала сейчас за Алисой. А туда, где я горела в руках Игоря, туда, где Алиса была зачата, где я любила. Рыдая и всхлипывая, вернулась в такси и, назвав новый адрес, дала волю чувствам и слезам. Водитель меня не успокаивал и не донимал вопросами, просто вез туда, где мое сердце в очередной раз оборвется. Но не идти туда я не могла, не хотела.
