— Пап, дай денег, а? — как всегда, без стука, влетела я в кабинет отца и замерла на месте. Он был не один. Четыре здоровых мордоворота были настроены явно недружелюбно. Всегда уверенный в себе, отец был напуган, чего с ним никогда не случалось. Обыкновенно боялись его. А тут его не узнала. Запустив руку в поредевшую шевелюру, он не сводил взгляда с высокого черноглазого красавчика, с ослепительной улыбкой направившегося ко мне.
— Это она? — спросил черноглазый и схватил меня пальцами за подбородок.
— Убери от моей дочери свои лапы, Асмодей, — зарычал папулька, и мне показалось, что в глазах его мелькнули отблески огня. Я потрясла головой, отгоняя видение, и стряхнула со своего подбородка руку наглого мужика.
— Она наша. Ты же это понимаешь, Абигор? Такое удивительное существо ты прятал, брат мой, столько лет, — восхищенно промурлыкал тот, кого отец называл Асмодеем.
— Сам ты существо, — огрызнулась я, ища поддержки у родителя, но тот лишь отвел глаза. — И почему ты зовешь моего отца Абигором? Это что? Какие-то кликухи ваши бандитские? Только тронь меня, гад, мало не покажется, — предупредила, глядя, как Асмодей снова протянул свою клешню в направлении меня.
— Фу, Абигор, как ты воспитал эту дикую кошку? Леди так не должны выражаться. Ты, деточка, хоть и полукровка, но та часть, что досталась тебе от отца, принадлежит высшей знати, а девчонка выражается, как торговка на базаре, — засмеялся черноглазый. Ну точно, ненормальный. Как это я сразу не дотумкала?
— Дочь, не спорь с ним, — устало произнес отец.
— Чего это? Пришел тут, существом меня называет. Да по нему дурдом плачет, а я должна тут реверансы разводить? — огрызнулась и посмотрела, как с лица ненормального сползла кривая ухмылка. Амбалы тут же отделились от стены и направились в мою сторону. Интересно, говорить эти болваны умеют? Наверное, нет, какие-то они ненатуральные, на кукол похожи.
— Я убью тебя! — взревел Асмодей и, растопырив свою огромную пятерню возле моего лица, сжал ее в кулак. Ха, напугал ежа голой задницей. Хотел бы убить, давно убил бы. — Еще никто не разговаривал со мной в таком тоне.
— А кто ты такой-то? — хмыкнула, нагло глядя, как красавчика трясет от ярости. Тоже мне. Весь из себя крутой, а вышел из себя на раз-два.
— Угомони свою дочь, Абигор. А то я за себя не отвечаю, — амбалы напряглись, но с места не двинулись.
— Дай мне поговорить с ней, Асмодей. И отзови големов. Ты же знаешь, что если я разозлюсь, то перебью их всех, как котят, — отец встал, глянул на черноглазого своим фирменным взглядом, от которого у всех вокруг стыла кровь в жилах, кроме этого ненормального. Я увидела распускающиеся у него за спиной черные крылья, в которых явственно недоставало перьев, и грохнулась в обморок.
Отец воспитывал меня сам. Ну как воспитывал. Мамки и няньки менялись, словно стекляшки в калейдоскопе. А как иначе? Какая дура согласится мотаться с нами из одного города в другой? Папочка, по крайней мере, такой идиотки не нашел. Справедливости ради, скажу, что я тоже неплохо приложила руку к побегу от нас гувернанток. Раздражали меня эти клуши. Маму я не помню. Она умерла сразу после родов. Странное дело, отец ее ни разу и не вспоминал за эти годы. Даже снимка ни одного не сохранил. Сколько себя помню, мы только и делали, что переезжали. Отец словно бежал от кого-то постоянно. А тут вдруг осел, бизнес замутил, успешный, кстати.
— Чего это тут у вас за флешмоб? — спросила, открыв глаза, комната вертелась и плыла. — Крылья зачетные, кстати. Бионические?
— Ангелина, девочка, — отец взял меня за руку, — прости меня. Столько лет прятал тебя, а тут расслабился. Пожить спокойно захотелось.
— Чего это? От кого прятал? — удивленно уставилась на папульку.
— Асмодей за тобой пришел. И я не смогу ему помешать. Да и тебе будет лучше. Там обучат тебя, научат силой своей пользоваться.
— Так, вам всем в дурдом пора. Какими силами? Пап, ты меня пугаешь, — хмыкнула, глядя на поникшего родителя. Странно, сколько его помню, а помню я его уже двадцать лет, родитель мой совсем не изменился. Все в одной поре.
— Ты нефилим, дочка. Вспомни странности, которые тебя преследуют всю жизнь.
— Так, все, я ухожу! — Вскочила с дивана и направилась к двери, вспоминая, как издевалась над няньками, перемещая в пространстве предметы, включая вышеозначенных баб. — Созвонимся, как в себя придешь.
Открыв дверь, я шагнула в коридор, но тут же заскочила обратно. Огромный смердящий пес преградил мне дорогу, оскалившись желтыми клыками, с которых капала слюна, с шипением прожигая ковер.
— Это Бусик — адская гончая, — вздохнул отец. — Асмодей не даст тебе уйти.
— Ага, а Асмодей — дьявол? — как с психопатом начала я говорить с отцом.
— Нет, Сэр Асмодей — рыцарь ада, — вздохнул папа. — Ангелина, не противься.
— Но зачем я им?
— Принцу ада пора жениться, — нехотя признался отец, — они собирают невест для отбора. А ты, хоть и полукровка, подходящая кандидатура. Я потомок знатного рода. Сэр Асмодей уполномочен доставить тебя во дворец.
— Да, и доставлю. В целости и сохранности, — появился в дверях черноглазый.
— А вот фигушки, — уперла руки в боки. — У меня дел полно. Сессия на носу. Да и с девчонками мы сегодня договорились по магазинам прошвырнуться. А вы мне про замужество тут баки заливаете. Сумашедшие. Надо же, Сэр Асмодей. И никакая я не Леди. Ясно вам?
