Introitus
– Как он здесь оказался? – ревёт неистовый океан.
– Что он делает? – свистит ветер.
– Он не умеет летать! Он разобьётся! – кричат встревоженные чайки.
– Самодовольный безумец! Несчастный! – шипит солнце, погружаясь в воду.
По берегу бежит человек.
Он оставил машину на краю дикого пляжа и побежал. Его босые ноги вязнут в прохладном песке.
Но он бежит.
Соленый ветер треплет его слипшиеся от пота волосы.
Но он продолжает бежать.
Он бежит прямиком к обрыву. Он расстегивает на бегу рубашку. Он раскидывает руки в стороны. Воздушный поток развивает за спиной шелковую ткань. Ещё секунда, и он взлетит.
Но, нет! Он продолжает бежать…
К обрыву…
А если посмотреть на происходящее глазами песчинки? Такой крошечной и беззащитной. Она лежала тут никого не трогая, не усложняя жизни и воспринимала окружающее как должное. Без лишних вопросов о смысле ее бытия и прочих непонятных вещей. Лежала столько лет… что даже и не вспомнить сколько. А он, такой огромный, ворвался босой ногой в ее жизнь, безжалостно разметав сестер и братьев по ветру. И унесся дальше, не ведая, что сотворил. Одним шагом перевернул сотни ни в чем не повинных судеб. Изменил песчаный мир навсегда. И этот его шаг останется единственным в памяти несчастных песчинок.
А если взглянуть на эту картину глазами Времени? Оно тоже ничего особенного не делало. Оно просто было тут всегда. Было, есть и будет. Никого, не трогая и ни о чем не спрашивая. Это ему все задают вопросы и предъявляют претензии. А оно ведь просто идет. Шло и будет идти. Вот уже сколько лет, что даже и не представить. Такое старое, молодое и совершенно без возраста. Для Времени этот бегущий человек сам как песчинка, затерянная в пространстве. И на крохотное мгновение застрявшая в памяти. А Времени до него нет никакого дела. Абсолютно. Оно холодно и индифферентно. Это у бегуна с ним проблемы. У Времени для нас нет ни секундочки времени. Это мы стараемся с ним что-то сделать. Пытаемся остановить, замедлить. И как бы это смешно ни звучало, желаем управлять им. А в сущности пытаемся организовать сами себя. Когда же не получается, жалуемся на Время. А оно всегда опережает нас. Каждую секунду. Оно, в сущности, далеко впереди… и позади… и вокруг нас. Как бескрайний океан. Мы же барахтаемся в нем, размахивая руками и зовя на помощь.
Так как же нам быть? С какой точки зрения посмотреть на неизвестного мужчину? Из живых, теплокровных и живородящих, то есть млекопитающих, ну, в смысле мыслящих существ, тут только мы с вами. Непричастно наблюдаем со стороны. Я хочу сказать, что мы такие же человеки, как и он, а значит, только мы можем адекватно взглянуть на происходящее. И как только мы это сделаем, отбросив лень и предрассудки, безразличие и надменность, в этот самый момент тут же возникнет закономерный вопрос:
– Какого корабля мачтового этот гражданин тут потерял? Зачем он бежит? Откуда? Или от кого?
И не надо смотреть на меня искоса, а тем более с угрозой в недоверчивом взоре. Да, вы тут по моей вине. Даже по моей прихоти, если вам угодно. И, конечно, мне известно немного больше, чем вам. Поэтому, чтобы вы поняли смысл своего присутствия тут, я расскажу все, что знаю. А примите вы это или нет, это уж как сочтете удобным для себя.
Но прежде давайте еще раз взглянем на нашего героя. Вы тоже это видите? Да! Он из последних сил перемещается в пространстве к обрыву… но его лицо… На нем нет печати страдания и тени сомнения. Напротив! Выражение совершенного счастья и гармонии с самим собой…
При этом человек неумолимо стремится навстречу Закату…
Теперь я поставлю на паузу эту незатейливую короткометражку про бегущего гомо сапиенса в стиле неореализма и начну рассказ. И начну, пожалуй, знаете с чего? С самого начала. Нет, не с того начала начал, когда материя сжалась до каких-то там критических размеров и произошел взрыв и началось вот это вот все, в чем мы с вами обитаем… Тем более, что свидетелем этого события я не был. И не с того начала, когда его родители в предгорьях Карпат в старенькой гостинице занимались безудержным сексом на скрипучей кровати. Этого я тоже не видел. Но так мне представляется в моей фантазии. А начну уже, наконец, с начала конкретно этой истории. С первого шага к этой точке на карте, который он сделал шесть месяцев назад. С поворотного события. Или точнее будет его назвать переворотным. Так как оно не просто повернуло, оно перевернуло всю его жизнь с ног на голову. И произошло это так, как обычно случается все самое важное – катастрофически внезапно. То есть, когда мы к этому абсолютно не готовы. Застигнутые врасплох, тепленькие и беззащитные. Произошедшее проникает в самую суть, бьет по оголенным нервам, как зубной врач холодным острием. И вскрывшаяся истина сопровождается нестерпимой болью, за которой следует прозрение.
Kyrie
От песнопения «Kyrie eleison» происходит русское слово «куроле́сить» (простые прихожане не понимали греческих песнопений, произносимых наспех – «куролес» стало синонимом бессмыслицы).
