Пролог. История тетушки Анны
Тетушка Анна была доброй и хитрой старушкой. Она любила обсудить одних соседей с другими, а затем передать все сказанное тем, кого обсудили. Посмеяться она тоже была не прочь: все удивлялись, как такое большое количество анекдотов помещалось в ее маленькой седой голове. Она была всегда в хорошем настроении, никогда не ругала мальчишек, повадившихся пинать мяч возле ее забора, а иногда даже звала их в гости на чай с абрикосовым вареньем. Ее прическа в виде гладкого пучка, которой она не изменяла уже не один десяток лет, всегда выглядела опрятно (настолько опрятно, что некоторые даже подозревали, что она носит парик), а белая блузка с рюшами и нежно-розовая юбка ниже колен были идеально выглажены и щедро сбрызнуты одеколоном. Словом, тетушка Анна была образцовой дамой преклонного возраста.
Отец тетушки Анны, насколько она его помнила, был чрезвычайно педантичен. Он умел упорядочить абсолютно все, за что бы ни брался. Поэтому никто не удивился, когда он устроился работать библиотекарем. Сначала он работал в школе, затем его перевели в научную библиотеку при институте, а когда его талант к упорядочиванию был обнаружен руководством библиотеки Королевского выставочного дворца, его тотчас устроили туда. После своей смерти он оставил большую коллекцию книг, причем некоторые экземпляры были позаимствованы из библиотеки дворца («списаны за ветхостью», как говорил отец) прямо перед ее закрытием.
Одним утром тетушка Анна проснулась в необыкновенно приподнятом настроении. Ей приснилось, будто бы она прославилась, сама не зная почему, на всю округу, и соседи только о ней и говорили. Этот сон привел тетушку Анну в неописуемый восторг, и она решила сделать в тот день что-нибудь особенное. Она сварила сливовое (а не абрикосовое, заметьте) варенье и, захватив с собой баночку этого варенья, навестила старую приятельницу, которую не видела уже очень давно. В конце дня, протерев пыль на всех фарфоровых статуэтках ангелочков, собачек и кошечек, еле умещавшихся на полке камина, она обратила внимание на книжные стеллажи в кабинете отца.
Брать оттуда книги для чтения она не очень любила, предпочитая листать журналы, которые каждую неделю приносил почтальон. В одном из этих журналов, к слову, она недавно прочитала о том, что спустя тридцать с лишним лет после закрытия библиотеки Королевского выставочного дворца ее решили восстановить, впрочем, как и часть самого дворца, который за последние годы пришел в абсолютное запустение. Разумеется, тетушка Анна, увидав эту статью, вспомнила про своего отца и библиотечные книги, которые так и стояли никому не нужные, и решила, что следовало бы их перебрать и вернуть в дворцовую библиотеку – вдруг они кому-нибудь пригодятся. К сожалению, обычно у нее всегда находилось большое количество дел, которые ни в коем случае нельзя было откладывать, и книги продолжали смиренно пылиться на длинных полках в кабинете, дожидаясь своего часа.
Однако в тот особенный день тетушка Анна, удивляясь своей собственной решимости, подошла к тяжелым деревянным стеллажам и стала доставать книгу за книгой, аккуратно протирая пыльные обложки и с любопытством заглядывая внутрь. Большинство экземпляров были посвящены мореплаванию и кораблестроению (отец, очевидно, когда-то мечтал стать матросом), историческим и политическим вопросам и прочей ерунде, которая была совершенно не интересна тетушке Анне. Иногда попадались сочинения на довольно животрепещущие темы: «Искусство одеваться. Как стать джентльменом» или же «Психология мужская и психология женская: неужели между ними пропасть?». Второе, про психологию, тетушка Анна протерла с особой тщательностью и отложила в сторону, намереваясь почитать на досуге.
Сдувая пыль с очередной книги, тетушка Анна радостно охнула, заглянув в нее: уголок первой страницы был срезан (при списании место, где стояла библиотечная печать с номером, удаляли), а на противоположной пожелтевшей странице виднелись расплывчатые очертания льва, стоящего на задних лапах, очевидно, некогда отпечатавшегося от соприкосновения с библиотечной печатью на первой странице. Она знала, что это печать дворцовой библиотеки, так как на форменном пиджаке отца была вышита точно такая же эмблема. Также на страницу был грубо наклеен карман для вкладышей, на которые обычно записывали имена тех, кто брал книгу на дом. Тетушка Анна поправила очки и сморщила нос, стараясь найти в кармашке хоть что-нибудь, однако он оказался пустым. Что ж, сомнений не было: книга когда-то принадлежала библиотеке.
Провозившись еще час-другой, тетушка Анна отложила в сторону около двадцати книг со срезанными уголками. «И зачем он это делал? У него же и своих книг полно!» – недовольно думала тетушка Анна.
Ей было невдомек, что ее отец, любивший книги, в ужасе наблюдал вместе с остальными сотрудниками библиотеки, как рушится не только их отделение, но и весь Королевский выставочный дворец. Помещение за помещением отдавали новым арендаторам под офисы, не гнушаясь взяток и подлогов. Все прекрасно понимали, что книги, за исключением, пожалуй, самых ценных экземпляров, в лучшем случае будут отданы в приюты и больницы. Однажды им даже передали записку с угрозой поджечь здание, если библиотека его не освободит. Скорее всего, автором был один из многочисленных арендаторов, каждый из которых жаждал заполучить помещение в центре города. Поэтому на протяжении последних недель работы библиотекари брали книги, которые считали интересными, указывали, что книги якобы ветхие и, списав, оставляли у себя.
