1. Пролог
— Соня беременна! – Тома выдает всем мою тайну.
Зачем? Зачем она рассказала им, просила же её молчать.
Моё тело напрягается, чувствуя спиной взгляды всех ребят, особенно ЕГО. И я боюсь повернуться к ним лицом, увидеть осуждение.
Наступает гробовая тишина, все прибывают в шоковом состоянии, переваривая полученную новость.
— И кто счастливый папаша? – Рома нарушает тишину.
А я молчу.
— Не говорит, не называет имя этого подлеца, который не хочет теперь жениться на нашей Соне, — с раздражённостью Тома выдает подробности всем присутствующим.
— Я с ней поговорю, — с этими словами Тëма хватает меня за локоть и отводит ближе к берегу озера, подальше от лишних ушей.
— От меня? – резко спрашивает заглядывая мне в лицо.
А мне обидно от его вопроса. Знает прекрасно, что я ни с кем не состою в отношениях.
— Тебе то что? Этот ребёнок мой! – с вызовом смотрю в его яростные карие глаза. А у самой сердце щемит, глаза полные слëз.
— Значит от меня, — он тяжело вздыхает, отворачивается и трëт ладонями лицо.
Всё понимаю, ему нелегко такое узнать. Он скоро женится. Но и мне больнее, понимать, что моя беременность, как кость в горле для него.
Не хочу являться причиной, краха его карьеры. Этого не будет!
— Пусть это останется между нами и никто не должен знать, — делаю паузу, сглатывая ком в горле, одиночная слеза скатывается по щеке. - Это будет наш секрет! Я тебе никаких претензий не собираюсь предъявлять, это только моя проблема, ты меня понял? – смотрю на него умоляюще, чтобы даже не пытался делать необдуманных решений.
Он смотрит на меня, хочет что-то сказать, но не решается. Его глаза источают боль и непонимание.
Я разворачиваюсь и ухожу прочь.
Это наш секрет! Никто не узнает правду.
2. Глава 1 Соня
— Рома, принеси нам с Сонькой «мохито», – машет уходящему Роме лучшая подруга Тома.
В баре мы сидим уже полтора часа, как обычно, напиваясь дружной компанией.
Наша компания состоит из пяти человек: Артём, Вячеслав, Роман, Тамара и я, София. Дружим с подросткового периода. Двенадцатилетние, прыщавые подростки из одного района, из одного двора, где собирались бандой и чудили своими шалостями. Мальчики всегда заступались за нас с Томкой, если была угроза со стороны других мальчишек. Мы с ней были под защитой, как за каменной стеной. Они как братья, которых у нас нет.
Вот уже тринадцать лет, как нашей дружбе. Бабушки соседки, нас прозвали – «Великолепная пятёрка». И нас знали все как облупленных: каждый сосед, каждая дворовая собака. И все удивлялись: какая же у нас крепкая дружба.
Сейчас нам всем по двадцать пять лет, только Артёму двадцать шесть. И мы до сих пор встречаемся дружной компанией, не забываем друг друга, поддерживаем в трудную минуту. Мы как семья как братья и сëстры. И в нашей компании есть негласное правило: «не входить в интимные отношения друг с другом».
Только у меня есть такой маленький секрет, и никто, кроме меня не знает, даже Тома, которая считается мне лучшей подругой.
Я, с подросткового периода влюблена в Артёма. И естественно, это не взаимно.
Сколько пыталась его забыть и выкинуть из головы, увы, это непосильно мне. Просто продолжала тайно любить его, боготворить, исподтишка любоваться им. Особенно фотографиями в телефоне. Его темно-русые короткие волосы, карие глаза, прямой нос, средней толщины губы, высокие скулы, волевой подбородок с ямочкой посередине. Тëму с закрытыми глазами могу описать, всё в нём запомнила, каждую чёрточку лица, каждый его шрам.
И теперь, сидя в нашем излюбленном баре под названием «Скорпион», нашей «Великолепной пятёркой», я, наблюдаю затем, как мой любимый Тëма, сидит в обнимку со своей девушкой Дашей. Мило воркуя, шепчущие друг другу на ушко интимности, Даша при этом ласково его обнимает, а рука друга покоится на её заднице.
Ревную ли я? О-о-о, ещё как! Мысленно испепеляю, четвертую эту мымру. Представляю, как выдираю её крашенные в чёрный цвет патлы.
Так и не смогла привыкнуть к его многочисленным разукрашенным, накаченным силиконом швабрам. Да, для меня они все швабры. Ни одна, его не достойна, никто не знает Тëму так хорошо, как я. Сколько стерв разбивали ему сердце, а успокаивать его приходилось нам, в особенности мне.
— Хи-хи-хи, — мымра издаёт звук подобие гиены. Она и есть гиена. Вцепилась в Тëму мёртвой хваткой, что даже не отодрать. – Ну, Тëма, ну перестань, дождись, когда окажемся вдвоём у тебя дома, – шлёпает своими силиконовыми губищами противным сексуальным тоном, убирая его руку, которая ныряет под подол мини платья.
Сжимаю в руках смартфон, создавая видимость заинтересованности в нём, просматривая бегло новостную ленту в социальной сети. А сама одним глазком поглядываю на эту ванильную парочку, от которой уже тошнит. Хочется этим самым смартфоном швырнуть в них, чтобы прекратили так отвратно себя вести при людях.
— Может вам в сортире уединиться, чего далеко бегать? – с раздраженностью выпаливаю, показывая их место.
Тома сидит рядом со мной, тихонько прыская от смеха себе в кулак, делает вид, что уставилась в телефон.
Даша медленно поворачивает голову в мою сторону, с таким отвращением, будто я для неё грязь на полу.
