Я много лет изучал мистическую традицию, пытаясь понять ее с точки зрения современной психологии, в первую очередь, психологии развития и психодинамической теории. И, в результате, сейчас я рассматриваю мистицизм как науку особого типа, преследующую практическую цель – без сомнения значимую для западной культуры вообще и для психотерапевтической практики в частности. Я также пришел к выводу, что мистицизм, особенно на Западе, понимается в высшей степени ошибочно, отчего мы и не способны почерпнуть из его учений то основное, что могло бы повысить эффективность психотерапии и углубить наше понимание человеческой жизни.
О связи мистической традиции с психотерапией писать сложно, потому что оба предмета обширны и многогранны. Надо сказать, что отдельные аспекты того и другого трудно понять, не имея собственного опыта, а ведь немногие обладают углубленными познаниями в обеих сферах. Ситуация осложняется еще и тем, что приверженцы этих двух специализаций склонны рассматривать своих опонентов как жертву самообмана. Многие психологи и представители естественных наук смотрят на мистицизм как на пережиток средневековья и угрозу научному прогрессу. Люди, интересующиеся «высшим сознанием», наоборот, зачастую занимают снисходительную, пренебрежительную позицию по отношению к психиатрии и психотерапии. Человек, пишущий в одобрительном ключе об обеих дисциплинах, рискует разделить участь Вильяма Карлоса Вильямса, который, будучи поэтом и врачом, жаловался, что в результате его принадлежности к обеим группам он встретился с отторжением в каждой из них.
Тем не менее, мистические учения можно понять с позиций западной психологии, и настоящая книга, «Наблюдающее Я», представляет собой попытку найти правильный подход к этой задаче. Нет необходимости использовать эзотерическую или религиозную терминологию, чтобы выразить словами, что есть мистицизм. В прошлом такой язык использовался по социальным причинам или для удобства.
Установление взаимосвязи между религией и мистицизмом не имеет кардинального значения для современной культуры и по сути является помехой для нее, поскольку последняя рассматривает изучение природы и человеческого опыта через призму естественных наук и психологии.
Предлагаемый подход к данному вопросу обеспечивает современный контекст, опираясь на который, западная наука, я надеюсь, сможет воспользоваться перспективными направлениями и знаниями мистической традиции. Это поможет нам обрести более адекватное и эффективное понимание человека, его страданий, способности быть счастливым и возможности самореализации. Моя цель отнюдь не в том, чтобы проинструктировать читателя, как приспособить мистические техники к психотерапии. Их применение не подойдет для большинства терапевтов и их пациентов. На данном этапе ценность мистической традиции для жителя Запада состоит в предлагаемом ею взгляде на проблему Я и предназначение человека. Понимание этого может дать терапевту такую информацию и ориентацию, при которых он сможет добиться значительных успехов, не отказываясь от стандартных психотерапевтических процедур. Настоящая книга предназначена не только для специалистов в области душевного здоровья, но и для простых читателей, заинтересованных в более ясном понимании и психотерапии, и мистицизма.
Принимая во внимание, что большинству читателей о психотерапии известно больше, чем о мистицизме, на последнем я сделал бо́льший акцент. В силу того, что психотерапия и мистицизм так же обширны и сложны, как и сама человеческая жизнь, ни то, ни другое не может быть полностью рассмотрено в рамках данного исследования. Поэтому я сконцентрировал внимание на тех идеях, которые могут служить своего рода мостиком между этими двумя сферами знания.
Я опубликовал эту книгу благодаря гранту Фонда общественного здоровья и при административном содействии Института Лэнли Портера. Неоценимую помощь и поддержку в осуществлении данного проекта оказал доктор медицины Евгений Броди, а также доктор медицины Роберт Уоллерштейн.
Некоторые люди, читавшие эту рукопись частями на разных этапах ее создания, предоставили ряд полезных советов и комментариев. Это были: доктор медицины Артур Голман, Этта Дейкман, доктор медицины Гордон Глобус, Силас Гоудли, Линна Ховард, Джоан Камийя, Джон Леви, доктор медицины Джон Мэк, Майкл Мерфи, доктор философии Роберт Орнштейн, доктор медицины Дональд Сэнднер, доктор медицины Стефан Шон, доктор медицины Рональд Спинк и доктор медицины Роберт Уоллерштейн. Особенно щедры на помощь были Джон Леви и Майкл Мерфи.
Сюзанна Липсет и Мари Кантлон дали ценнейшие советы по части правки, за что я им бесконечно признателен.
Я также благодарен Фреду Хиллу за беззаветную преданность этому проекту и умелую подготовку настоящей книги к публикации.
Психотерапия
Психотерапия возникла как отклик на человеческие страдания, а они, насколько мы можем судить, существовали всегда. Редко признают, что психотерапия имеет древние корни, так как западная культура считает ее сравнительно новой дисциплиной, развившейся из психиатрии, – как один из разделов последней. Однако если определить психотерапию как лечение душевных расстройств психологическими средствами, то мы можем обнаружить свидетельства существования подобных практик уже на заре цивилизации – везде, где речь идет о жрецах, шаманах или знахарях. Если психиатрия как раздел научной медицины – современное достижение, то психотерапия тысячелетиями связывалась с сакральным. Историки психотерапии признают, что священники и шаманы были первыми, кто исцелял душу. Колдун, увенчанный оленьими рогами, изображен на стене пещеры в Южной Франции. Предполагается, что рисунок был сделан 15 тыс. лет до н. э. [1]. В том или ином виде психотерапевты существовали всегда.
