На запад от первой звезды
– Иди.
– Да пошла ты! – заорала Сара. Её яростный крик растворился в оглушительных раскатах грома.
Тугие струи холодного ливня с силой хлестали по траве, грязь под ногами вспучивалась крупными пузырями, которые тут же с чавканьем лопались.
Плюшевые, набитые опилками лапы впитали, казалось, тонну грязной воды, были тяжёлыми и неповоротливыми. Атласное платьице облепило толстенькую тушку тугим коконом, кружевной чепчик сполз на стеклянные глаза. Впрочем, последнее обстоятельство совсем не мешало – и так ничего не было видно в кромешной темноте.
– Да пошла ты, – совсем тихо повторила Сара и плюхнулась прямо в лужу.
Сил не осталось. Совсем. Хотелось уснуть вечным сном прямо здесь – в теле плюшевого медведя, в грязи, во дворе собственного дома – и гори оно всё синим пламенем.
⠀
Ещё вчера жизнь Сары была обыкновенной, ничем не примечательной жизнью разведённой женщины, давно потерявшей надежду хоть на что-то хорошее. Дыра в сердце, усталость в глазах, хроническая бессонница и тысяча поводов для депрессии каждый божий день.
Ричард оказался меньшим подлецом, чем она ожидала. Он продал квартиру, в которую привёл Сару восемь лет назад, и половину вырученной суммы молча перевёл на её счёт. После этого уволился с работы, удалил страницы из всех соцсетей, сменил номер телефона и бесследно исчез из Сариной жизни. Документы на развод прислал с поверенным. Сара подписала их беспрекословно.
Она ни в чём не винила бывшего мужа… старалась не винить – после таинственного исчезновения их сына совместная жизнь стала невыносимой. В основном, конечно, благодаря ей.
"Ты слишком усердно горюешь, Сара! Три года прошло, неужели мы не заслуживаем жить дальше? Его больше нет, а мы есть! Мы живые, Сара! Я живой!"
Сара не могла простить мужу стремление жить дальше, когда сама она всё глубже тонула в горе, словно в тягучей мазутной луже. Она без устали упрекала Ричарда в нелюбви к сыну, равнодушии, трусости, доводя его до отчаяния и откровенной злобы. Однажды, когда Сара снова завела свою поганенькую пастинку, Ричард собрал вещи и ушёл из дома. Через несколько дней почтовый курьер принёс Саре письмо с уведомлением о начале бракоразводного процесса.
Денег, благородно оставленных Ричардом, с лихвой хватило на покупку приземистого мрачного домика на окраине города. Забрызганная жиром тёмная кухня, тесная спаленка, ненужная детская, сырая гостиная и узкий коридорчик – чем привлекло Сару это убогое жилище, она и сама не понимала. Риэлтор показывал ей более симпатичные и ухоженные домики по той же цене, но именно в этих неказистых комнатках Сара будто бывала раньше. А когда владелица дома ещё и скинула почти половину стоимости, последние сомнения рассеялись. Сара купила дом и не мешкая переехала – стеснять своим присутствием недавно поженившихся друзей юности Теда и Эмили было ужасно неловко.
– Вставай! Первая звезда уже взошла! – голос, звучащий в голове Сары, был резким, острым.
– Этот чёртов медведь намок и весит тонну, – огрызнулась она в ответ. – Идти я не могу!
– Здесь нет другого тела для тебя, – холодно произнёс голос. – Иди, иначе застрянем тут навечно.
На этот раз Сара не посмела ослушаться и с трудом выбралась из лужи. Тяжёлые лапы разъезжались в разные стороны, голова болталась на надломленном креплении, грозя оторваться от тела. Сара с усилием поправила чепчик.
Ливень поутих, во тьме стали видны неясные очертания и тени.
Медведь качнулся влево, потом назад, наконец выпрямился и медленно побрёл вперёд.
Сара не решилась разбирать вещи Дени в грязном доме и немедля принялась за капитальную уборку.
Выбросила хлам, найденный в старых скрипучих шкафах. До блеска оттёрла крашеные стены. Смахнула пыльные гирлянды в углах под потолком. Отдраила немытые тысячу лет окна.
В доме запахло чистотой и стало немного светлее.
Скатав в аккуратные рулончики там и сям разложенные на полу тканые коврики, Сара оттащила их к мусорному баку и взялась за швабру.
Уборка в доме неожиданно превратилась в желание навести порядок и в жизни. Может, Ричард прав и действительно нужно жить дальше?
Пока дощатые полы тщательно выскабливались, в голове стройными рядами маршировали планы: купить приличную мебель (прямо сегодня полистаю каталоги!), обновить гардероб (я ужасно похудела за последнее время), вернуться на работу (хотя вряд ли меня там ещё ждут…), повидаться с родителями (когда я маме звонила в последний раз? Месяца три назад?).
Сара так воодушевилась, что даже мысленно пригласила на кофе риэлтора, симпатичного и, кажется, неженатого парня. Смущаясь и радуясь своему настроению, она принялась кружиться по узкому коридорчику в обнимку со шваброй. Очередное головокружительное па вышло неуклюжим. Сара оступилась, замахала руками, чтобы удержать равновесие, одна из дощечек в полу под её неровными шагами сместилась, подпрыгнула и больно ударила по щиколотке.
– Твою ж мать! – на ноге вспухла длинная ссадина, быстро покрывшаяся кровяными бисеринками.
Лихорадочное веселье улетучилось. Сара уселась на мокрый пол, попыталась приладить дощечку на место и заметила внизу в дыре небольшой предмет.
