Щелчок, ещё щелчок… Узенький язычок пламени только успевал появиться – и сразу гас. Это было похоже на догорающую свечу, которую задувает порыв ветра. Только вот возникало пламя в необычном месте – на кончике указательного пальца правой руки. И вызвать это явление было не так просто. Хозяина этого самого пальца (как, впрочем, и всей руки) звали Дру. Он дожил до двенадцати лет, так и не обуздав свой дар, который без всякого преувеличения можно было назвать волшебным. Правда, возможность вызывать огонь мальчик обнаружил у себя не так давно – всего пару месяцев назад. Он просто учился щёлкать средним пальцем о большой – и внезапно из указательного брызнул огонёк. Но ведь если дар есть, то он всегда был, разве нет? Просто мальчик о нём не знал, вот и всё.
Из рассказов матушки о волшебниках Дру почерпнул, как ему показалось, главное: чтобы управлять магией, нужны заклинания. Желательно – на драконьем языке. Сам мальчик ни одного заклинания даже на родном наречии не знал. «Гори», «свети», «жги» – все эти слова не помогали. Пламя на кончике пальца появлялось при щелчке, но тут же умирало, разве что без предсмертного хрипа. Ясно же, ему не хватало специальных слов.
Дру раз сто прочитал от корки до корки единственную книгу в доме (да что уж там – во всей деревне!), но она мало помогла. Впрочем, ничего удивительного: это была азбука. По ней училось читать не одно поколение их семьи. На каждой странице была изображена большая буква, рядом с ней – рисунок, а под ним – пара зарифмованных строк. Вот и всё. Дру считал, что именно в строках и был весь интерес: научишься буквы в слова складывать, так прочтёшь, а нет – так нет. Ученик сгорал от нетерпения, но все загогулины разом запомнить было нельзя, так что обучение растянулось на недели. Но в конце этой дороги его ждали строки, которые звучали просто волшебно…
Стоп! Дру осенило. Вот в чём всё дело – в рифме! Ну конечно же! А ещё должна быть напевность. Слова – это просто слова, пока ты не начнёшь их петь, как матушка. Вон как у неё работа спорится, если она себе под нос мурлычет! Что делает – про то и поёт. А ему-то и невдомёк! Матушка-то, видать, секрет знает: недаром яйца от её кур – самые крупные в деревне, с самым оранжевым желтком.
Дру не сиделось на месте. Он выскочил из-за стола, за которым каждое утро после завтрака с завидным упорством тренировался вызывать огонь. И побежал, конечно, в курятник. Раз куры у матушки особенные, так и место, где они обитают, магии не лишено. Тут главное… Да всё тут главное! И слова сами собой в строчки складываются, только хватай да произноси, а ещё лучше – пой. Дру вышел на середину курятника, полупустого в этот час, и торжественно выставил перед собой указательный палец правой руки, заводя песенку на собственный мотив:
Ты гори, гори ярким пламенем,
Перст у отрока, у волшебника,
Развевайся, огонь, красным знаменем
И не дай ты мне стать нахлебником!
Огонёк появился (даже без щелчка!), но тут же пропал. Ну да, слово «нахлебник» не очень красивое. Ругательное почти что. Надо попробовать что-нибудь другое… Может, попроще? Дру ненадолго задумался и выдал:
Гори, огонь, гори сильней,
Гори, огонь, и тьму убей.
Снова вспыхнул и тут же погас огонёк. Не понравилось ему, значит. И то верно: сейчас же не ночь на дворе! Какая тьма… И неунывающий мальчик предпринял третью попытку:
Гори сильней, огонь, гори
Аж до вечерней до зари!
Огонёк показался – и не исчез! Дру боялся дышать и даже думать о том, что у него получилось. Но ведь получилось же! Оставалось закрепить результат.
Гори, гори, гори, огонь,
Встань на дыбы скорей, как конь!
И огонь послушался: целый сверкающий столб вырвался из кончика пальца Дру – и поджёг крышу, а через мгновение занялись и стены. Несушки сначала бросились врассыпную, но умница-петух собрал их и вывел к выходу, благо горе-волшебник не закрыл за собой дверь. Сам мальчик спасаться и не думал: он стоял, поражённый собственной мощью, и его коротенькая жизнь на этом бы и закончилась, если бы его не заметила матушка, прибежавшая к горящему курятнику. Она была женщиной неробкого десятка, а потому влетела в самое сердце пожара, схватила своего непутёвого сына за руку и выбежала с ним на двор за мгновение до того, как крыша рухнула. Дру опомнился только в этот момент. Ну и подзатыльник матушки помог, не без того.
– Ты что там делал, горюшко? – спросила она, немного отдышавшись.
– Учился управлять своим даром, – гордо произнёс Дру и словил ещё один подзатыльник, окончательно опустивший его на грешную землю.
– Сколько раз говорить тебе, что нет у тебя никакого дара?! – крикнула матушка и тут же, заметив приближающуюся толпу, добавила: – А ну скройся с глаз моих!
Пожар был делом опасным – сгореть могла вся деревня. Так что крестьяне, вооружившись вёдрами, спешили помочь соседке, пока огонь не перекинулся на дома да сараи. Непосвящённому эта толпа показалась бы весьма странной. В ней можно было заметить и людей с остренькими ушками, и слишком высоких или, наоборот, низких, а некоторые были столь уродливы, что им оставалось только посочувствовать. Многие жители деревни были потомками эльфов, троллей, гномов или великанов. Их предки, гонимые из своих земель войной и голодом, когда-то прибыли в эту долину и постепенно стали здесь своими, породнились с людьми. Это произошло в незапамятные времена, и за долгие годы различия между жителями деревни почти стёрлись. Все они были примерно в одинаковом положении. И все как один боялись лишиться крова и нехитрых пожитков.
