Десятки миллионов глаз открываются каждое утро в мегаполисе по имени Москва. Столица с большой буквы в самой большой стране. Опутана столица автодорожными кольцами, железнодорожными кольцами, бетонными кольцами, исчерчена, исполосована, проткнута насквозь линиями метро, ветками и станциями всех возможных и невозможных направлений, перекинута через мосты, виадуки, акведуки, извивается вдоль рек и водохранилищ, вокруг прудов, скверов, парков и лесопарков, пригвождена столица к карте железнодорожными вокзалами, автовокзалами, Кремлёвскими стенами, православными храмами, стадионами, архитектурными наследиями, изрисована столица пробками, перекрытиями, редкими свободными дорогами. Десятки миллионов глаз круглосуточно видят её – яркую, накрашенную, перекрашенную, закрашенную, в тоннах макияжа, в миллионах косметических уколов. Десятки миллионов глаз закрываются каждую ночь – уставшие, заблудившиеся, разочаровавшиеся, счастливые, потерявшие, обретшие, бедные, богатые, алчные, обманутые. Каждый день десятки миллионов глаз – новые десятки миллионов глаз. Только столица всё та же.
Потрёпана Москва. А как иначе? Что будет с тобой, когда уже глубоко разменяешь девятую сотню лет? Вот и растут с каждым годом новые кольца, будто круги под глазами от усталости. Взъерошена Москва расходящимися из центра шоссе и автомагистралями, запутана построенными и строящимися заново развязками, распутаны перепутанные трассы высоковольтные, трещат на ветру и под ним. Хроническая усталость превратилась в апатию, которая умело скрыта под тоннами неонового макияжа. Апатично смотрит Москва на десятки миллионов людей, которые открывают и закрывают глаза каждый день, смотрят на Москву, смотрят под ноги. Провожает Москва сотни тысяч уезжающих, сотни тысяч приезжающих своим ничего не видящим взглядом. Выдыхает Москва куда-то вверх огромными трубами своих ТЭЦ, затягивается крепко выхлопными газами толкающихся в пробках машин, сплёвывает в обмелевшую реку с безликим безразличием, отражаясь безразлично в мутных водах. Сколько было прожито и пережито за столько сотен лет!
Каждое утро просыпаются столичные миллионы людей на побережье асфальтового моря. Стягиваются на это побережье ещё сотни тысяч, если не миллионы, из близлежащих регионов, спешат успеть занять самое тёплое и удобное место. Единственный и неповторимый российский курорт финансового края. Москва разворачивает пестрящие плакаты руками тысяч маркетологов и аналитиков, чтобы притянуть к себе на асфальтовое побережье максимально возможное количество людей и машин. Липнут люди липко друг к другу в общественных транспортах и руками к рулю, липнут люди к ручкам дверей и кнопкам лифтов, липнут люди к своим рабочим местам, липнут люди с усиленным желанием поскорей отлипнуть. Липнут люди к своей жизни. Потому что хочется греться под лучами солнца на побережье асфальтового моря, а не мёрзнуть под промозглым ветром забытой глубинки.
Каждое утро извергаются подземные вулканы потоком людей, разливая их лужами и потоками возле выходов из метрополитена. Только вот не застывают они, продолжая своё движение. Нет над всеми этими людьми никакого гомона, только шуршание пальто, плащей, курток, сапог, ботинок, туфель, пакетов, сумок, зонтов. Стремятся люди поскорее прочь от жерла вулкана, к местам своим насиженным и привычным. Никто не смотрит из этих людей по сторонам, все утыкаются в свои телефоны, наушники, мысли. Только слышен прибой городской на побережье асфальтового моря. Кто же слышит этот прибой? В раковинах наушников нет никакого эха – сплошной бит. Десятки миллионов ушей слушают свой уникальный, который им предлагает набор алгоритмов в приложении. Специально для вас, сударьслэшсударыня.
Каждое утро десятки миллионов ног торопливо скидывают тапки, переминаются босиком, одеваются в носки и обувь, торопятся по лестницам или стоят у дверей лифтов. Суетливо десятки миллионов ног случайно наступают друг на друга, оставляют смазанные следы, отряхиваются от грязепылеснега, промокают насквозь, промерзают до гвоздей в каблуках, стираются печально до крови. Носят десятки миллионов ног в два раза меньше миллионов тел, поднимают эти носимые тела по утрам, тащат тела по вечерам, устало раскидываются возле кроватей и диванов. Разъедаются десятки миллионов ног раскиданными реагентами, просушенной пылью с песком, распухают в тепле, съёживаются в холоде. Десятки миллионов ног всего лишь выполняют рутинную работу, которую вечером хочется с себя скинуть, ведь утром начнётся новый круг, не предвещающий ничего нового.
Десятки миллионов людей собирают свои десятки миллионов глаз, ног, рук в кучу, начиная свой каждый новый столичный день. Смотрит на десятки миллионов людей столица безразлично, спрятав своё хроническое безразличие под свежей штукатуркой искусственного радушия.
Иванов Иван Иванович, человек с шаблонным именем (зато как удобно списывать с образцов, ничего не изменяя!), 28 лет от роду (время неумолимо, но до девяти московских сотен никогда не дотянуть), проживающий в Москве седьмой год (столица заманила своими искрящимися билбордами с далёкого южного побережья северного моря), не женат (всё ещё впереди), без детей (с этим пунктом сложнее), построивший карьеру в коммерческом департаменте ИТ-компании (никуда кроме продаж после переезда в столицу даже не планировал, военное образование мало кому интересно, вот и пошёл вверх из менеджера по продажам), с постриженной под ноль головой (военное прошлое ни при чём, спасибо деду по материнской линии за алопецию, хорошо, что форма черепа правильная), с лёгкой небритостью на лице (на самом деле, уже недельной, у него щетина так странно то ли растёт, то ли не растёт), ростом то ли 1,85 метра, то ли 1,83 метра (никогда не понимал, зачем нужны точные показания, кроме как для пошива одежды на заказ), с лёгкой сутулостью (даже до 28 лет могут происходить события, которые способны согнуть), с проездным в кармане (и с чёрным автомобилем возле подъезда, ключи от которого небрежно валяются на полке в коридоре), с неизменной чёрной кожаной сумкой то в одной руке, то в другой (всегда с собой на работу какие-нибудь фрукты, все документы и ключи с телефоном в боковом кармане, а на дне сумки флакон туалетной воды), с блуждающей улыбкой на лице и хорошим настроением (он относился к тем людям, которые легко просыпаются ранним утром, полные сил и энергии).
