Я знаю, что за этой преградой. Две женщины,
две частички меня, одну люблю больше всего на свете, а вторую ненавижу до
безумия.
Дверь лишь прикрыта, и слышу присутствие.
Ладонь судорожно сжимает пистолет. Мышцы натянуты и подобны камню. Я больше ничего
не боялся, но только этот страх по-прежнему превращал меня в ничто. Из года в
год. Стоило мне увидеть её, подумать о ней, заглянуть в такие родные, но
настолько жестокие глаза — внутри вновь просыпался тот маленький ребёнок,
просящий пощады. Столько лет я избегал встреч с ней, но в одночасье она не
только вернулась, но и поставила под угрозу мою новую жизнь и сущность. Вернула
в то жуткое прошлое, когда прыжок с высоты считал для себя единственным
спасением.
Слегка толкнул дверь, не входя и не поднимая
руку с оружием. Любимый лик смотрит обреченно в пол. Увидев меня, любимая тут
же собралась и дернулась связанным телом вперёд.
Тише, тише... Приложил указательный палец к
губам, одним взглядом обещая — «Сейчас, потерпи немного». Шагнул внутрь, игнорируя её немое предупреждение об опасности и
отчаянное мотание головой. Оглядел пространство.
Темнота в углу комнаты слишком густая и живая.
Огонёк зажигалки вспыхнул, осветив тонкую линию женского рта. Поднял оружие,
направив туда. Снова темень, которую расчерчивал одинокий не тлеющий уголек
прикуренной сигареты.
— По-твоему это разговор? — сиплый и безбожно
прокуренный голос потёк по стенам. Он изменился за эти годы, но всё такой же
насмешливый, тягучий и жестокий.
Слышу звук затвора — у неё тоже пистолет, а
мне даже не видно куда направлено дуло.
— Ты вынудила, — проронил я. — Отпусти
девушку. Я здесь...
— Ты здесь ради неё, а не ради меня. Нехорошо
это, родной. Променял меня на эту
собачонку. Не такую партию я тебе прочила. Хотя нет, я никого тебе не прочила,
потому что ты — мой.
— Ты — ненормальная. Тюрьма не то место, где
тебе гнить, — надрывный голос осел на дне легких.
— А где же, малыш? Смирительная рубашка мне не
идёт, — насмешливо пропела она.
Проглотил мерзкую фразу, рвавшуюся из утробы
ядом. Опасно и слишком. Я мог бы сказать ей всё, выплеснуть свою боль,
выношенную годами. Растерзать и уничтожить, содрать кожу, вырвать язык...
Господи, за это время тихой ненависти, я видел расправу над ней в самых гадких
и изуверских вариациях. А теперь, когда она в шаговой доступности, лишь
пистолет станет средством расплаты.
— Нет, туда мне нет дороги и в тюрягу снова не
пойду. Не проживу я там без тебя. Улавливаешь?
Сзади услышал звон металла. Обернулся, в ужасе
увидев, как любимую оторвали от стула и за волосы поволокли из комнаты.
Неизвестный мне громила тащил мою девушку, как куклу. Стон боли и ужаса, окатил
голову льдом.
— Нет, не трогайте её! — опрометчиво
повернулся к противнику спиной и устремился за похитителем.
Грохот выстрела оглушил пространство и женский
крик, утонувший в кляпе, пролился глухим эхом. Тело пронзила чудовищная боль,
ноги подкосились. Рухнул на гнилые половицы, ловя ртом воздух. Резко
навалившаяся темнота скрыла любимую из вида.
Глава 1 Счастье любит тишину
МАРК
Луч солнца, как обычно, проник в мои
покои, побуждая проснуться. Открыл глаза. Пасмурно. Небо затянули хмурые
осенние тучи. Тогда почему на душе так тепло и ясно? Чьё-то шевеление рядом,
напомнило о самой прекрасной и яркой ночи в моей жизни. Вот оно моё солнце. Мой
личный лучик света во всей Вселенной.
Есения крепко спала и, кажется, слегка
посапывала, как кошечка на руках хозяина. Осторожно коснулся её носа, слегка
щекоча. Девушка недовольно насупилась, зарывшись в меня. Взгляду предстали
каштановые колечки волос, в которых так и хотелось утопить всю пятерню.
Почувствовать их шелковистость, воздушность и как потревоженные пружинки
покачиваются.
Слушал размеренное дыхание любимой и
аккуратно сжимал в своих объятиях. Пальцами скользил по спине, перебирая
позвонки. Тепло нежной кожи и душа отогрели моё сердце до основания, оставив
счастливое тело пылать жаром удовлетворённости.
Моя. Не отдам! Только через мой труп...
Только моя и ни за что и никогда не отпущу.
Девушка пошевелилась и сонно мурлыкнула.
Слегка приоткрыла один глаз, осматриваясь.
– Доброе утро, – узрела наконец меня.
– Рано, поспи ещё, – шепнул я, и вновь
укрыл в своём коконе.
Девушка поддалась и снова спрятала нос в
моём теле. Однако, я рано обнадёжился, буквально через пару секунд Есения
подпрыгнула и резко вскочила, случайно заехав мне коленом под дых.
– Боже мой! Который час?!
В глазах потемнело от боли, но сумел не
показать виду. Да, обычно я любил бить дам во время сексуальных игрищ, но,
похоже, с Есей ходить с тумаками суждено мне, причём в любую неожиданную
минуту.
– Половина седьмого, – просипел в ответ,
невольно отстраняясь – мало ли.
– Чёрт! Этот индюк Олегович от меня точно
живого места не оставит!
Есения соскочила с постели и принялась
метаться по комнате, скудно прикрывая груди и лоно ладошками. Невольно замер,
любуясь красотой любимой девушки.
– Где пижама?
– Тебе и так хорошо, – улыбнулся я и
кинул ей на помощь подушку, если так желает прикрыться.
– Марк... Он потом с меня сто шкур
снимет, если я опоздаю. А если застукает здесь, то всё... Пиши пропало.
