Зачем только я согласилась на эту авантюру? И ведь не уйдёшь теперь, мама стоит за спиной, как Цербер, охраняя выход из тёмного тесного коридора – общего на несколько квартир в старом доме. В воинственно сверкающих глазах мамули ясно читается её любимое выражение: «Только через мой труп!»
Я скептически оглядела хлипкую деревянную дверь, которая, казалось, вот-вот может сорваться с петель, и криво прикрученную проволокой табличку:
«Брачное агентство «Нити судьбы»»
– Мам, тебе не кажется, что это место не очень серьёзно выглядит для брачного агентства? – сдержанно спросила я.
– Серьёзно-несерьёзно, много ты понимаешь! – тут же понеслась в бой мамуля. – Что ты теряешь, в конце концов? Я принесла купон на бесплатное обслуживание, там написано, что принимает сваха с большим опытом работы и огромной клиентской базой, а ты ещё выделываешься. Двадцать восемь лет – ни мужа, ни детей!
Я толкнула хлипкую дверь. Бесполезно сейчас объяснять, что крутой специалист с огромной клиентской базой не будет работать бесплатно. И, тем более, он не приспособит под офис обычную городскую квартиру в подъезде с длинным общим коридором, напоминающим студенческое общежитие. Лучше я потеряю минут двадцать в беседе с какой-нибудь аферисткой, чем мамуля из-за моего отказа будет мотать мне нервы остаток субботы и всё воскресенье. Что за навязчивая идея выдать меня замуж хоть за кого-нибудь? Маме почему-то кажется, что мои двадцать восемь – это критический возраст, хотя и я, и большинство моих приятельниц-ровесниц не видим ничего ужасного в замужествах после тридцати лет.
Мама со своей кипучей энергией уже чего только не творила: и на сайте знакомств с моей фоткой регистрировалась, и сыновей подруг в гости приглашала, и к каким-то гадалкам бегала. В общем, поход к свахе – это ещё безобидный вариант, хотя бы перед знакомыми не стыдно.
В коридоре на облезлом линолеуме что-то поглощал из мисочки серый кот – обычный, не породистый. Здесь же разместился лоток с кошачьим туалетом.
– Тут кто-нибудь есть? – громко спросила мама. – Мы в брачное агентство.
– По-моему, это не офис, – еле сдерживая ехидство, сказала я.
– Офис-не офис, а я тут принимаю, – отозвался низкий голос со стороны распахнутой двери. – Проходите.
Мы вошли в обычную жилую комнату с выцветшими обоями, кроватью на панцирной сетке, деревянным раскладным столом и старыми разномастными стульями вокруг него. У моей бабушки была такая же мебель – с молодости осталась.
За столом устроилась полная старуха в платке, с вязанием в руках, на столе в большом старом сите для просеивания муки лежали разноцветные клубки шерстяных ниток. Рядом стоял здоровенный чайник. Пахло какими-то травами.
У меня возникло острое желание дать бабуле денег на хлеб с маслом и уйти. Не знаю уж, аферистка она или действительно считает себя крутой свахой, но я полностью уверена, что вся «огромная клиентская база» – внуки её подруг, а большой опыт работы – это несколько парочек, которые познакомились у неё в гостях за всю её жизнь. И допускаю, что познакомились они чисто случайно.
Старуха, не отрываясь от вязания, буркнула:
– Садитесь.
Здороваться с клиентами, видимо, здесь не принято. Я покосилась на маму. Интересно, её пока ничего не смущает?
– Вот дочку к вам привела, – мамуля плюхнула на стол купон на бесплатное обслуживание. Откуда она только его раздобыла? – Двадцать восемь лет, красавица, умница, красный диплом пединститута. А познакомиться ей с нормальным человеком негде.
Я села напротив свахи и приготовилась к спектаклю. Если мама хочет шоу, пусть сама его и устраивает.
– Угу, негде, значит, – старуха хихикнула. – Ох, сколько у меня таких перебывало, которым знакомиться негде…
– И как? – заинтересовалась мама, измеряя шагами маленькую комнату. – Многие пару нашли?
– Да все, кто приходил, – сваха махнула рукой с вязальной спицей. – Вот ты, говоришь, дочку привела. А сама-то замужем? – она бесцеремонно оглядела мою маму оценивающим взглядом.
– Обо мне речь не идёт, – мамуля поморщилась. – Мне пятьдесят лет, замуж не собираюсь. А вот ей…
– Угу, – как филин, отозвалась старуха. – Не собираешься, значит, – она усмехнулась.– Берите-ка обе бумажечки, – сваха кивнула на навесную полку, где лежали выдранные из тетради в клетку листы и дешёвые ручки. – И пишите свои имена и каких женихов себе представляете.
Она снова уткнулась в вязание. Я с интересом ждала маминого возмущения, но мамуля, как загипнотизированная, двинулась к полочке.
– Просто на бумажечке? – едко уточнила я. – А как же компьютер, фотографии? И хотелось бы взглянуть на вашу огромную клиентскую базу.
– Хм, бойкая какая, – старуха хмыкнула. – Поглядишь обязательно, но только на того, кого я для тебя подберу. Зачем тебе все, кто есть? Тебе для жизни один нужен, так ведь? А компьютер и фотографии мне без надобности, я и без новомодных штучек пару составлю всем на загляденье. Вот уже прикидываю. Вы у меня клиенты-то юбилейные, так что расстараюсь.
Она оборвала посреди ряда вязания желтую нитку и привязала к ней большим, очень заметным узелком красную.
– Ну вы тогда с моей мамой поработайте, найдите ей пару, а мне уже пора, – я резко встала.
