– Да брось, Стив. Это была хорошая подача, – произнес коротышка, не отрывая взгляда от экрана телевизора.
– Ублюдки подрывают мою ставку!
– Я знаю, как поправить ситуацию, – Джек окликнул бармена. – Ещё три пива, дружище.
– Коротышке можно ограничиться колой. Его жёнушка явно лучше этих неудачников, и, в случае чего, сможет надрать ему задницу за пьянство, – съязвил Стив.
Круглое лицо коротышки побагровело от стыда, а нахмуренные брови почти сошлись на переносице. Компанию забавляла предсказуемая реакция толстяка, но в этот раз всё пошло не по сценарию:
– Зато наши с Мишель денежки в целости и сохранности.
– Ну тут тебе нечем крыть, – Джек похлопал по плечу изумленного Стива.
Бойкая компания вдохнула новую жизнь в старый, уставший от гнета времени бар. С улицы доносился непрерывный гул автомобилей – одна из причин головной боли Джека. Дверь звенела от неожиданного наплыва гостей. Бармен с удивлением заметил:
– Странно, сегодня в два раза больше посетителей.
– Надеюсь выпивки хватит на всех, – улыбка не сходила с лица Джека, – а это оставь себе на чай, gracias amigo.
– Когда это Вы успели побывать в Испании, сеньор? – отшутился бармен.
– Когда-то и у меня была возможность узнать, что находится по ту сторону океана.
– Это во время службы на флоте? – поинтересовался парень.
– Отставить разговорчики, – довольный Джек расплатился за выпивку и побрел к друзьям.
Три кружки янтарного эля небрежно приземлились на стол, слегка подпортив скатерть. Мужчина присоединился в самый разгар игры. Наблюдая за тем, как коротышка нервно качается на стуле и протирает лицо платком, он спокойно закурил сигарету и уставился в мерцающий экран. Футбол гипнотизировал Джека. Ему казалось, что ничему не подвластно развеять чувство эйфории, никто не способен подавить почти позабытое ощущение радости. Зрачки нехотя преследовали мечущийся мяч, и стоило только на секунду закрыть глаза, как жужжащий телефон Стива вывел его из состояния помутнения. «Теряю хватку» – подумал Джек. Все заведомо ожидали привычную фразу Стива:
– Это по работе, не могу не ответить.
Он деловито поспешил в уборную, щеголяя дорогим костюмом, за которым скрывалась скромная худощавая фигура. Стив был полной противоположностью своих друзей. Самый коренастый из них – Джек Браун – продолжал потягивать спиртное, а пухляш пытался обуздать бурю эмоций:
– «Дельфины» сегодня в ударе. Ты посмотри, как они играют, просто чудо какое-то!
– Десять ярдов с трех попыток. Я удивлен, – Джек заострил внимание на игре.
Из уборной вернулся Стив, воодушевленный удачными переговорами.
– Прилизался? – усмехнулся Браун. – Ты как раз вовремя, тут «Дельфины» творят историю!
– И вне работы я на работе. Сам понимаешь, Джек.
– Куда мне до воротил с Уолл-стрит.
Бар содрогнулся от очередного тачдауна. Бурные эмоции и аплодисменты сопровождались звоном пивных кружек. Все столики без исключения были вовлечены в просмотр игры. Бармен Барри суетился за стойкой, закрепляя успех излюбленной команды разливом горячительных напитков.
– Всем по кружке темного! – Джек вызвал новую волну оваций. – И всё за счет нашего хорошего друга – Стива.
– Ах ты сукин сын, – Стив толкнул полупьяного Джека.
Коротышка с хохотом крутился на стуле, наблюдая за упавшим другом.
– Ну держись, Миллер, сейчас я выбью из тебя всё дерьмо, только дай мне встать, – рассмеялся Джек.
Друзья помогли ему подняться и продолжили следить за игрой, иногда подшучивая друг над другом.
– Я так рад, что мы наконец-то собрались, как в старые добрые времена, – растрогался Стив. – Я буду стараться, чтобы такие встречи происходили как можно чаще.
– Золотые слова, Стиви, выпьем же за это! – коротышка расплылся в улыбке.
– До дна, не мухлевать, – заметил Браун.
Через несколько минут Джек почуял неладное – боль в горле разрасталась раскаленным комом. С недавних пор он породнился с изжогой и не волновался на этот счет, но предстоящие сюрпризы окончательно сбили с толку: подключился дискомфорт в левом плече, чуть позже появилась заложенность в ушах. «Что за хрень?» – подумал Джек. Его рассудок медленно окутывал туман. Шум с улицы сочился в помещение, сливаясь с голосами посетителей в единый изнуряющий писк. Боль в висках стремительно нарастала, но мужчина сдерживал крик. Подавив панику, он смог закрыть глаза. Как по щелчку пальцев всё вокруг затихло. Собравшись с силами, он поднял веки и переключился на обстановку в баре. Глаза не врали: люди застыли за столиками, будто кто-то поочередно выключил их. Свет в помещении погас, а снаружи город погрузился в глубокий сон. Джек оглянулся на своих друзей, застывшая улыбка которых вселяла леденящий ужас. Крохотные глаза коротышки сдерживали град слёз, заблокированные чем-то извне. Брауна разрывал истошный крик, но все попытки выпустить его наружу были тщетны. В стенах бара покоилась мертвая тишина.
«Что за чертовщина?! Не паникуй, твою мать, не паникуй!», – нервничал Джек. Времени на размышления не оставалось, состояние ухудшалось с каждой минутой. Он уже не видел посетителей бара, только жуткие физиономии друзей улыбались в ярком свете уличных билбордов. С огромным усилием он попытался встать, но попытки не увенчались успехом – тело оказалось тяжелым и неповоротливым. Паника пожирала изнутри. Вся тяжесть и боль отпечатались в ключице. Финальным аккордом в этой странной ситуации оказалась потеря зрения. За считанные секунды туман настиг глаза, и последнее, что чувствовал Джек – всю тяжесть мира в левом плече.
