Легкий ветерок проник в комнату с высокими потолками. Тонкие листы на длинном вытянутом стеллаже тихо зашуршали, запахи бумаги и пергамента смешались с ароматом полевых трав.
Высокая девушка с копной рыжих кудрявых волос перенесла книгу на широкую столешницу, расположенную около окна. Солнышко осветило ее лицо и прибавило в коллекцию еще пару блеклых рыжих веснушек.
– Так, так, мистер Бин, – под нос тихо пропела она, поправляя круглые очки, – вы тот еще негодник! Так отвратительно хранить такую замечательную и редкую книгу может только воистину бескультурный человек.
Девушка острым узким ножом начала осторожно счищать плесень с обложки.
Труд реставратора книг кропотлив, он требует терпения, навыков, упорства. Целую неделю мастерица разбирала труд поэта по листам, очищала каждую страницу от заплат, которыми какой-то неумеха заклеил дыры. Промывка водой по времени заняла целый день. Потом листы сушись, выправлялись под прессом. Пятна от вина были высветлены соком лимона. Но самая кропотливая работа заключалась в латании «ран» книги. Каждая страничка тщательно изучалась. Центр сдвоенных листов проклеивался тонкими, но прочными заплатами из специальной хлопковой бумаги. Эту бумагу делали в их мастерской в очень маленьких количествах. Она не вся была белой, некоторые листы изготовлялись с использованием желтого пигмента. Желтоватый оттенок позволял замаскировать заплаты на старых пожелтевших изданиях.
В тот момент, когда девушка сосредоточенно очищала уголок книги, в окне появилась белокурая голова молодого человека!
– Бу!!!! – резко выкрикнул он, пытаясь напугать хозяйку. Девушка не испугалась столь неожиданного появления своего друга.
– Эрик, с каких пор ты здороваешься со мной через окно? – спросила она, глядя поверх круглых очков.
– С тех пор как ты стала занудой! – ответил со смешком парень. Он понюхал гряду фиалок, растущих в горшках на широком окне, и улыбнулся.
– Джейн, право, целый день сидеть в мастерской – не самое интересное занятие.
– А какое тогда занятие интересное?
– Ну, я не знаю. Может, слазим в сад к старому ворчливому Сэму и нарвем без спросу сладких яблок?
– Боюсь, ничего не получится, Эрик. В этом месяце я работаю одна. Отец вернется только к августу, – произнесла Джейн, поднимаясь с высокого стула. Открыв тяжелую дверь, девушка впустила своего друга. Он прошел в мастерскую, следуя за хозяйкой к столу. Этот дом был знаком ему с детства. Небольшой, сложенный из серых камней и покрытый шапкой серой соломы, он стоял на возвышенности чуть в стороне от небольшого городка. В нем уже вот как тридцать лет жила это скромная и очень благочестивая семья: отец Грегори и его дочь Джейн. Отец Грегори служил в местной церкви, все его очень уважали, он всегда откликался на просьбы страждущих, тратя на благотворительность практически все доходы от мастерской. Именно поэтому быт обитателей дома был очень скромен. По центру комнаты стоял стол, сколоченный из крепких досок, и лавки. У дальней стены располагался камин. На полках длинного стеллажа хранились заказы и бумага, а небольшой стол с высоким табуретом у окна служил Джейн местом для работы. Девушка практически целые дни проводила за ним, перемежая изредка свою работу с домашними заботами. Реставрирую книги, она пыталась запомнить их содержимое, прочитав лишь один раз. Это был единственный способ познания для пытливого ума, и ее мозг со временем научился впитывать информацию словно губка. Эрик знал силу ее таланта и нередко просил, чтобы она помогла ему с университетскими заданиями. Однако не только этим отличалась Джейн. Она была самой высокой девушкой в деревне, ее метр семьдесят три позволяли ей по праздникам беспрепятственно следить за службой отца с самого последнего ряда в церкви. Ее же рост был всегда поводом для насмешек сверстников. Довеском к этому недостатку были волосы светлого рыжего цвета и веснушки. Именно из-за особенностей во внешности Джейн больше дружила с книгами, чем с людьми. Книги, они были ее страстью с детства. Каждая открывала дверь в неизведанный мир. В них она пересекала океаны, следовала по шелковому пути, посредством иностранных изданий «говорила» с другими народами. Джейн могла свободно изъясняться на нескольких языках, отлично знала математику, геометрию и физику. И все эти знания она не могла применить в жизни. Простая дочь священника никогда не попадет в высшее общество. Кроме того отец стыдился ее знаний, считая, что женщина должна вести себя скромно, но с достоинством. В ней же он видел протест устоям и воле Божьей.
Со своим положением Джейн смирилась лет в четырнадцать, и с того момента она помогала своему отцу реставрировать фрески, книги, старинные рукописи. Их мастерская со временем стала известной, в руки молодой любознательной особы начали попадать более редкие, коллекционные издания. Однако только Эрик видел в Джейн кроме рослой, рыжей девушки, замечательного друга и очень умного приятного в беседе человека.
– Сейчас будет кое-что вкусненькое!
Джейн открыла боковую створку очага и достала оттуда подрумяненные теплые булочки. Эрик сразу почувствовал знакомый запах, театрально прикрыл глаза, шумно втягивая воздух.
