Из всех фотографий, которые, если позволяли условия командировок, делал себе на память Алексей Градов, ему особенно дорога была одна, привезенная им в свое время из Африки. На ней даже на вид ласковые волны океана слизывали оставленную у самой кромки песчаного берега одинокую цепочку следов. Уходящие вдаль маленькие следы были детскими или, скорее всего, девичьими. В них читалась легкая, плавная поступь и неизъяснимая печаль. Именно это фото Градов поставил за стекло на полке рядом с любимыми книгами.
Осенью темнело рано, и, хотя не было еще четырех, комната уже утопала в густом лиловом сумраке. Градов поймал себя на том, что плоский черно-белый кадр вдруг обрел глубину и цвет, и он вновь ощутил горьковато-соленый привкус чуть прохладного прибрежного воздуха и живое дыхание теплого, парного океана. Та командировка к африканским берегам была первым для Алексея Градова и еще двух его однокурсников по Академии имени Фрунзе серьезным испытанием. Но они об испытаниях тогда не думали. Все они были молоды и еще не утратили интереса к новым впечатлениям и знакомствам.
Алексей пригляделся к бегущим вдоль кромки океана следам и удивился: на них отпечаталось не по пять, а по шесть пальцев. То есть тот, кто оставил следы, был шестипалым. Столько лет прошло, а он только сегодня это заметил. Градов еще раз пересчитал отпечатки пальцев, и ему стало не по себе. Идиллия, воплощением которой все годы была для него эта фотография, разрушилась. Он даже забыл, какую книгу собирался взять с полки. Градов в задумчивости вынул из-за стекла фотографию и, всматриваясь в нее, вместо того, чтобы зажечь свет, подошел к незанавешенному окну. Там, на улице, промозглый туман и изморось заставляли редких прохожих натягивать капюшоны, поднимать воротники и ускорять шаг. А у него в руках был краткий миг из какой-то другой, будто и не его жизни. Там, на берегу океана, было тепло и уютно. Тогда, после выполнения задания, они провели там несколько действительно райских деньков.
Градов вздохнул, взял с подоконника свою любимую глиняную трубку, и, вглядываясь в фотографию, направился на кухню, где у него в памятной серебряной табакерке был припасен отличный кубинский табак.
И тут, совсем некстати, Алексей Градов даже вздрогнул от неожиданности, кто-то позвонил в двери. Градов давно приучил всех своих друзей и знакомых предупреждать о своем возможном приезде по мобильнику. Без предварительного звонка он старался не только не открывать, но даже не подходить к двери. Ведь хотя уже миновал год, как Градов отошел от дел и уволился со службы, тайных и явных врагов у него хватало. Звонок прозвучал вновь, а затем – через некоторое время – залился длинной трелью.
Градов поставил фотографию за стекло и, стараясь ступать потише, направился в прихожую с намерением лишь глянуть в дверной глазок. На площадке стояла незнакомая ему тоненькая, насквозь продрогшая и промокшая юная барышня в пушистой, точнее, после осенней измороси, скорее, уже колючей, белой курточке с капюшоном, темно-синих джинсах в обтяжку и высоких белых сапожках. Как истинный джентльмен, Градов не смог не открыть дверь.
– Здравствуйте. Вы Алексей Дмитриевич Градов? – спросила девушка ну просто ангельским голоском.
Градов кивнул.
– Можно войти? – поинтересовалась девушка, уже переступая порог и стягивая капюшон, из-под которого, освободившись, вывалились и рассыпались по плечам светлые мелкие кудряшки.
– Вы, как мне кажется, уже вошли, – проворчал Алексей Градов, отступая в сторону. Он пожал плечами и слегка улыбнулся.
Девушка окинула хозяина оценивающим взглядом. Импозантный, почти совсем седой подтянутый мужчина под пятьдесят с аккуратно подстриженными бородкой и усами, в сером свитере и джинсах, да еще и с трубкой был похож на моряка, который только что вернулся из дальнего плавания. В таких мужчин девушки обычно влюбляются с первого взгляда. Но гостья, вместо того, чтобы смутиться и покраснеть, скептически сузила густо подведенные ярко-голубые глазки и хмыкнула.
Смутилась не девушка, смутился Градов. Он отвел взгляд и едва заметно покачал головой.
Девушка, между тем, захлопнула двери и представилась:
– Я – Лиза Мальцева из Киева. Дочь вашего давнего друга, с которым вы когда-то учились в Киевском общевойсковом училище. Отец вам книгу передал.
Тут только Градов заметил, что она держит в руках элегантную дорожную сумку и пакет.
– И что за книга? – спросил Градов, забирая из рук гостьи и то, и другое.
– Старинная… – замялась девушка.
– Да вы не стесняйтесь, раздевайтесь и проходите на кухню, чем-нибудь горячим вас угощу, – улыбнулся Градов и поставил сумку и пакет на стул.
– Лучше чай, и погорячее… – ответила нежданная гостья.
Градов помог ей снять куртку, и, стряхнув капли влаги, повесил ее на вешалку, она, присев на стул, стащила с ног сапоги и вопросительно глянула на Градова. Тот понял намек и, нагнувшись, подал ей тапочки.
– Может, и не по размеру, зато настоящие, оленьи, – не удержался он от похвальбы. – Из Якутска привез.
Гостья улыбнулась и протянула ему ножки. Градов покачал головой и, не выпуская изо рта трубки, обул ей сначала одну, потом вторую ногу. При этом он поймал себя на том, что чисто машинально пересчитывает пальчики на элегантных ступнях нежданной гостьи. Пять и пять.
