Движущийся вагон метро. Пассажиров внутри немного. Очевидно, что это из – за позднего времени суток. Одеты люди соответственно ранней осени – легкие куртки, ветровки, толстовки.
Очередная остановка. Некоторое количество пассажиров выходит. Вагон становится почти пустым. Внутри остаются – девушка лет двадцати пяти, уткнувшаяся в смартфон, в ушах наушники; группа из трех громко разговаривающих парней, явно навеселе; и какой – то мужчина, дремлющий в углу.
Двери закрываются. Поезд трогается. Парни, сально поглядывая на девушку, начинают перешептываться. Оглядываются по сторонам. Смотрят на мужчину в углу. Видят, как его обмякшая голова с закрытыми глазами покачивается в такт движению поезда. Парни снова что – то обсуждают, после чего встают со своих мест и, криво ухмыляясь, направляются в сторону девушки.
Молодые люди обступают сидящую пассажирку. Их тени затмевают экран ее смартфона. Девушка поднимает голову на стоящих парней. Быстро поняв опасность ситуации, она торопливо убирает смартфон и наушники в сумочку. Вжимается в кресло.
– Прости, что помешали, – говорит бритый здоровяк, стоящий по центру. – Просто ты симпотная такая…
– И одинокая, – добавляет конопатый крепыш, расположившийся слева от девушки.
Фраза заставляет хохотнуть третьего из компании – долговязого с хвостиком, торчащим на макушке. Парень ставит ногу на сиденье справа от девушки и злорадно успокаивает:
– Да ты, не бойся. Будешь сговорчивая – все закончится быстро.
Девушка еле живая от страха лепечет:
– Ребят, да вы что?! Нельзя так.… Перестаньте! Так нельзя.… Пожалуйста…. Не надо!
А здоровяк по центру, ухмыляясь, уже проводит мясистой рукой по волосам девушки. Сводной же рукой тянется к ширинке своих джинсов. Конопатый прихватывает девушку покрепче за левую руку и пытается закрыть ей рот, из которого все громче и тревожнее раздаются призывы прекратить насилие.
Долговязый же вдруг вскрикивает и, убрав ногу с сиденья, вытягивается в струнку.
Все смотрят в его сторону и видят, что парня сзади за его хвостик держит и тянет вверх крепкая рука…. Рука мужчины, спящего в углу еще недавно. Мужчина оказывается высок, подтянут. Лет тридцати с небольшим. Одет в кожаный бушлат, удобные джинсы и высокие ботинки. Слегка помятое сном лицо, обрамляет короткая прическа из темно-русых волос.
Не выпуская волосы скривившегося от боли парня, мужчина буднично произносит:
– Вечер добрый, групповушники!
Оставшиеся парни бросают взъерошенную девушку. Конопатый выхватывает кастет, а бритый – складной нож, из которого тут же выскакивает лезвие.
– Ну – ка, ты! – рычит здоровяк. – Отпустил его по – бырому!
– А то усыпим, так, что больше не проснешься! – вторит конопатый.
Прикрываясь долговязым как живым щитом, мужчина пятится назад, и отводит преступников подальше от девушки.
– Я с удовольствием был бы бережнее с волосатым отростком вашего дружка, – на ходу произносит мужчина. – Но, как справедливо заметила девушка.… Так нельзя!
С этими словами мужчина швыряет хвостатого в сторону конопатого, в результате чего оба падают. Бритый совершает опасный выпад ножом, но мужчина, увернувшись, проводит залом руки, забирает из ослабевшей ладони нож и, не секунды не сомневаясь, втыкает его по самую рукоять в заднюю часть правой дельтовидной мышцы здоровяка. Тот, заорав, заваливается на ближайшее сиденье и начинает сучить руками, пытаясь дотянуться и извлечь холодное оружие. Конопатый прямо с пола бросается в бой, но мужчина блокирует удар руки с зажатым кастетом и проводит свою серию ударов по лицу и корпусу нападавшего парня. После последнего удара конопатый, как мешок падает у дверей выхода из вагона. Но на мужчину в бушлате сзади нападает долговязый, пытаясь сдержать его захватом за шею. Но мужчина лишь снова хватает парня за хвостик и тянет в сторону, отчего тот тут же шею отпускает. Мужчина же волосы преступника отпускать не спешит. Он несколько раз бьет его лицом о хромированный вертикальный поручень, затем вырывает нож из кровоточащего плеча корчащегося здоровяка и одним движением хвостик отрезает, после чего толкает долговязого к конопатому, а хвостик бросает вслед.
