Как долго я тебя искала! Столько лет, работая корреспондентом, специальным корреспондентом, заместителем главного редактора и главным редактором я встречала интересных, удивительных, уникальных людей, достойных не только статьи в газете, но и наверняка многотомного романа. Но именно тогда, когда я решилась заглянуть в другую, чужую для меня сферу, научиться чему-то новому, чтобы круто изменить свою устоявшуюся жизнь, судьба привела меня к тебе: пережившему одиночество, предубеждения, обман, измены и сомнения в том, что жизнь может измениться. А изменить ее реально, нужно просто… посмотреть ей же в глаза. Вжух! И уставший от однообразных будней многодетный отец со скромной зарплатой, лысиной и непосильными задачами от жены становится героем женских сердец и телерепортажей.
Эту историю я решила написать от первого лица неслучайно. Ведь только так, как мне кажется, можно было откровенно донести до читателя все искренние чувства и противоречивые ощущения, который испытал главный герой.
И хоть сейчас модно впускать в свою жизнь совершенно незнакомых людей, выворачивать наизнанку сугубо личное и сокровенное, я предпочла во многом изменить эту историю и персонажей так, чтобы другие участники событий и их знакомые жили спокойно и не волновались, что кто-то раскроет их маленькие тайны. А потому прошу считать любое совпадение с реальными людьми чистой случайностью.
– Что ты мне суешь? Что это? И это ты называешь зарплатой? Столько, по-твоему, должен зарабатывать здоровый мужик с высшим образованием, отец троих детей? Мне что с этими копейками делать – хлеб купить или за горячую воду заплатить? Ты доиграешься! Скоро нам просто не на что будет жрать! Я уже молчу про одежду, лекарства, репетиторов! Что? Что ты вылупил свои глазища? Да, все дети в девятом классе готовятся к ОГЭ с репетирами. И Поля – не исключение! А ты хоть знаешь, сколько хороший… нет, даже не хороший – зачем нам хороший! – просто нормальный репетитор стоит? От тысячи рублей! Ты думаешь, за месяц? Нет, Женя, за час. За час, понимаешь? А теперь пораскинь своими мозгами и посчитай, сколько денег нужно за месяц! И это только по одному предмету. Ох, опять эти вздохи. Ты, кроме как вздыхать, что-нибудь вообще можешь? Можешь, я тебя спрашиваю?
Ненавижу, когда Светкин крик перерастает в визг. У меня аж зубы сводит от этого, и я ничего не могу сказать ей в ответ. А надо! Например, если бы она не спускала кучу денег на парикмахерские, маникюры, эпиляции – еще интересно, для кого это все, у нас же секс разве что по особым праздникам случается, бестолковые марафоны по похудению и такие же бессмысленные массажи, семье жилось бы намного легче. А теперь выясняется: на ее красоту деньги есть, а на курицу с картошкой – нет. Как так?
– Ну и что ты молчишь? О чем задумался? Женя, у меня сил уже нет пахать за двоих! У Поли в этом году выпускной. На что ей платье покупать будем? А само празднование – ты хоть знаешь, по сколько денег собирают в классе? Конечно, не знаешь, ты ведь даже не интересуешься – на собрания родительские не ходишь, что у детей с оценками – не в курсе, секции, кружки – тоже без тебя! Весь якобы в работе, а что в итоге? В итоге… сраных тридцать… шесть… тысяч рублей. Женя, это что?
Вообще-то, это деньги. Я же не виноват, что в этом месяце остался без премии – всех оставили. Ну, почти всех.
– Вы можете замолчать уже? Каждый день одно и то же! Над нами соседи ржут из-за ваших криков, я не могу сосредоточиться на уроках! – Поля стрельнула своими карими глазами в мою сторону и обиженно уставилась на мать.
– Нет, я так больше не могу, все, – Светка махнула на нее рукой и, обессиленная от собственного визга, рухнула на табуретку, после чего Полина, громко топая ногами, удалилась в свою комнату. – Хватит. Надоело. Слушай: я даю тебе срок до мая. Нет, до июня. У Полины в июне экзамены, и мне в июне исполнится сорок – не хочу встречать эту дату разведенкой с тремя детьми. Но если к этому времени ничего не изменится, если ты не найдешь себе достойную работу и не начнешь нормально зарабатывать, знай: я прямо на следующий день после своего юбилея подаю на развод! Понял?
– Понял.
– Сомневаюсь. Иди и купи продукты, вот список.
Еще в одиннадцатом классе я почувствовал, что со мной что-то не так: все мои одноклассники уже с сентября говорили о предстоящих вступительных экзаменах в разные вузы, обсуждали будущие профессии, а я даже не представлял, кем хочу видеть себя во взрослой жизни. Понимал одно: лишь бы не сантехником, как мой отец, и не учителем, как моя матушка. Оба ишачили как проклятые, отец приходил домой подвыпившим, мать – с кучей тетрадок, которые раскладывала на кухне и проверяла до глубокой ночи. Сквозь сон я часто слышал, как они ругались: мама корила отца за пьянки, плакала и тоже визжала, а тот… Даже не помню, что говорил в ответ. Чаще просто мычал. Поэтому главным в жизни для меня было не создать такую же семью, как у родителей, и не работать на работе, которая не приносит ни удовольствия, ни денег. И эту задачу я благополучно провалил. Даже пошел дальше: помимо вечно недовольной жены и дурацкой работы, у меня еще трое детей.
