Степь простиралась, словно безбрежное зеленое море, тут и там расцвеченное яркими головками цветов – синими, красными, желтыми, фиолетовыми. Легкий ветерок раскачивал траву, что напоминало рябь на поверхности воды во время бриза. А стоявший в отдалении вытянутый холм мог показаться внезапно вздыбившейся волной, предвестницей надвигающейся бури.
По степи, то и дело настороженно оглядываясь, шли два человека, один, вооруженный ружьем и пистолетом, другой только ружьем.
– Считай, добрались, – высокий худой мужчина с черной шевелюрой ткнул пальцем в сторону холма, который при ближайшем рассмотрении оказался разделенным на две части узким проходом.
– Считай, все только начинается, – возразил молодой парень среднего роста.
Мужчина промолчал, только ускорил шаг, но, добравшись до прохода, радостно заметил:
– Ну вот, я же тебе говорил, Максимка! Глянь, сплошная рожь! Есть тут корень, как ему не быть!
– Чего же тогда остальные разведчика мимо прошли, а, Грач? – скептически поинтересовался парень.
– Наверное, в тот момент глаза у всех дружно перекочевали на задницы. А, если серьезно, зрение у меня орлиное и я в нужный момент смотрел в правильную сторону. Вот и заметил сквозь расщелину головки ржи… Все, Максимка, живем, доставай копалку. Пусть наши уроды нервно курят в сторонке. Ишь, чего удумали, гнать меня из команды. И за что? За то, что я бармалея собздел! Да любой бы собздел, когда этот упырь прет на тебя танком с открытой пастью! Я с ними четыре месяца кантовался, самолично десяток плантаций отыскал, а они меня из-за бармалея пинком под задницу, от которого я улетел прямым курсом в рубщики хлебного дерева. А я не хочу в рубщики хлебного дерева, мне еще жизнь дорога, даже такая, как здесь.
Грач, просочившись сквозь расщелину между холмами, начал методично раздвигать стебли ржи и вскоре воскликнул, хотя и специально понизив голос, но вполне себе жизнерадостно:
– Ес! Максимка, копай давай, я на стреме постою.
– А, может, ну его на фиг? Место нашли, чего еще надо?
– Молодой ты еще, глупый. Одно дело слова, и совсем другое, когда мы притарабаним вещественные доказательства, корни Химеры.
– Думаешь, ради этого чужаки выполнят наши требования?
– А куда они денутся? Здесь по минимуму десяток билетов на Райский остров. Да и не так уж много мы хотим. Тебя пристроим подмастерьем к какому-нибудь столяру или кожевеннику, а я на крайняк согласен даже в разведку ходить, только без всяких переводов в рубщики. Хотя, конечно, лучше в городе сидеть. Если здесь возьмут богатый урожай, я обязательно вытребую место охранника, – размечтался Грач, и вдруг его лицо исказила гримаса ужаса. – Трындец котятам! Молись, парень, если умеешь, зомбаки пожаловали.
Фраза эта не была преувеличением или грубым сравнением. В сторону мужчин двигались самые настоящие зомби: черепа, обтянутые гниющей плотью, неестественно увеличенные челюсти, руки до колен, заканчивающиеся острыми когтями, шаркающая походка.
Мужчины вскочили и занялись странным на первый взгляд делом – выщелкивали из магазинов одни патроны и вставляли другие, цвета серебра.
Когда зомби приблизились где-то на тридцать метров, мужчины начали стрелять. Один зомбак рухнул замертво, второй прилично захромал.
– Хорошо целься, Максимка, и не паникуй, возьми себя в руки. У нас патронов столько же, сколько тварей. Еще один промах, и лучше самому застрелиться.
Н-да, иногда лучше молчать, чем говорить. Одних людей смертельная угроза заставляет мобилизоваться, выложиться до конца, проявить все свое умение; других вгоняет в ступор, лишает даже того малого, что мог человек в обычной ситуации. Максим был из последних. Уже при виде зомби руки у него заходили, как у алкаша, сутки обходившегося без выпивки. Слова Грача лишили парня остатков самообладания. Почти не целясь, он выпулил оставшиеся патроны и, отчаянно завопив, ударился в бегство.
– Ну и правильно, – мог бы подумать сторонний наблюдатель, окажись он каким-то чудом рядом с местом событий. – Зомби плетутся, будто, простите за каламбур, на собственные похороны. Я вообще не понимаю причины истерики. Ну, постреляли мужики, раз так хотелось, а теперь ноги в руки – и мертвякам останется только печально размышлять о преимуществах бега над медленной ходьбой.
Опасно торопиться с выводами. К Максиму каким-то непостижимым образом перенеслось сразу несколько зомби. Они крепко ухватили его и начали жадно рвать человеческое тело мощными челюстями. Раздался жуткий крик, резко оборвавшийся на самой высокой ноте.
– Засранец! – прочитал Грач, наверное, самую короткую надгробную речь в истории человечества.
Он хладнокровно расстрелял все патроны, уложив еще пяток тварей, а затем зарядил в пистолет новую обойму и приставил дуло к виску.
– А ведь так хорошо начиналось! – тоскливо молвил он.
И грянул выстрел.
– Да, Фролов, хорошо, когда предки круглое лето торчат на даче, правда? – Оксана смотрела не на Валерия, а на пузырьки, густо облепившие стенки бокала с дешевым шампанским. – Можно девушку к себе привести. Как бы к себе.
