Итак, не слишком длинное для Плады лето близилось к своему завершению. Хоть во время полудня столичные жители Энормии еще изнывали от жары, но ранним утром бодрящая прохлада заставляла надевать помимо рубашек и легких брюк кое-что и потеплей. Свитер, куртку, а то и закрытый плащ. Ведь кому захочется идти на работу в предрассветной мгле и стучать зубами от холода? Хотя при возвращении вечером домой и приходилось нести теплую одежду в руках. Перепад температуры в течение дня порой достигал двадцати градусов, и тот, кто вставал раньше всех, испытывал от этого определенный дискомфорт.
Подобными перипетиями погоды не интересовались лишь Эль-Митоланы. При небольшом расходе энергии они могли создавать вокруг тела тонкую оболочку воздуха с заданными параметрами температуры. Поэтому если кто видел спокойно идущего ранним утром в легкомысленной рубашечке человека, не сомневался – колдун. А в разгар дня Эль-Митоланы с тяжелым вооружением и в теплых плащах могли бодро вышагивать по мостовой, но при этом на их лбах не появлялось и капельки пота.
И в последнее время полностью вооруженные колдуны на улицах столицы перестали быть редкостью. Причем передвигались они не только как всадники, но и пешком. Так и сновали по всему городу, заглядывая во все закоулки, а порой просто останавливали встречных людей, задавали, казалось бы, бессмысленные вопросы и отпускали восвояси. Может, искали кого-то? Или что-то? Или учения проводили колдовские?
Как бы там ни было, народ относился к этому спокойно и связывал увеличившееся количество магов с недавними событиями на улице Шалуний и последовавшими вслед за этим многочисленными арестами. И почти каждый человек считал своим долгом помочь сыщикам и дознавателям чем только можно. Вполне справедливо полагая, что от этого им же впоследствии будет самим спокойней жить.
В Каменной Радуге – пожалуй, самом уникальном жилом строении столицы – тоже произошло много изменений. И первое, что бросилось бы в глаза непосредственным соседям, будь таковые рядом, – невероятное оживление и немыслимое за последнее время увеличение обитателей замка. Фактически ворота не закрывались, и даже камень с новым именем, висящий под въездной аркой, раскачивался на поблескивающих цепях от снующих под ним посыльных, поставщиков, визитеров, работников охраны и массы прочих, трудно идентифицируемых личностей. Конечно, вездесущие зеваки и сюда добрались, организовав у подошвы скалы Коготь Орла место для важных дискуссий о погоде и политике. Но продлилось это дня три-четыре. После того как в тупике улочки повис такой стойкий и мерзкий запах, что вызывал тошноту и дрожь в коленках у любого праздношатающегося здесь человека, любознательные старички поспешно ретировались на самое начало улочки, но до того успели выяснить самое главное. Престарелый хозяин дома отдал в наследство чуть ли не все свое состояние молодому, никому не известному Эль-Митолану, а сам уехал в Морское королевство лечить сильно пошатнувшееся здоровье.
Сам отъезд тоже был достоин отдельного описания. Старейший Эль-Митолан королевства Энормия господин Огюст восседал, вернее, полулежал в открытой карете, а за ним сзади следовало еще три огромных походных дилижанса с припасами, скарбом и снаряжением. С десяток слуг и охранников сопровождало караван, восседая на красивых и ухоженных лошадях. А впереди двигался почетный эскорт из восьми Эль-Митоланов, облаченных в свои именные мантии и поражающие зрителей невероятно роскошными головными уборами. Поговаривали, что сам король передал личное письмо патриарху с наилучшими пожеланиями в пути и скорейшего выздоровления.
После отъезда господина Огюста возле дома появился его новый владелец Кремон Невменяемый и тут же приступил к фундаментальной перестройке сада, двора и вспомогательных построек. Вернее, приступили вызванные им для этого дела рабочие, а он лишь несколько раз в день выходил для проверки да покрикивал на нерасторопных. А затем вновь уходил в дом, для того чтобы, как поговаривали самые ушлые и знающие сплетники, пересчитывать доставшиеся ему в наследство богатства и перечитывать одну из самых уникальных библиотек в мире. В которую, между прочим, стали напрашиваться тысячи колдунов и простых людей со всего королевства, да и не только. Но всем им следовал твердый и однозначный отказ. Хоть надежда тоже давалась: через три года было обещано рассмотреть каждую заявку в отдельности и выбрать несколько десятков самых достойных претендентов. Так что желающим покопаться в сокровищнице тысячелетий оставалось лишь ждать и надеяться.
Последние пять ночей перед отъездом Кремон не спал совершенно. По той простой причине, что интенсивная учеба не прекращалась ни на минуту. И сна, как такового, в распорядке суток просто не существовало. Только учиться, учиться и учиться! Даже во время приема пищи перед ним лежал раскрытый учебник или за столом напротив сидел очередной преподаватель и, помогая себе магическим внушением, передавал необходимые знания. Для поддержки бодрости и снятия сонливости использовалось вливание физической силы, щедро проводимое несколькими Эль-Митоланами по очереди. Поэтому состояние нового владельца Каменной Радуги всегда было лихорадочно-возбужденным, хотелось куда-то бежать, что-то делать, с кем-то спорить, что-то совершить великое и небывалое. Но приходилось лишь поглощать теоретические знания, изредка проверяемые короткой практикой. Зато впитывались все эти знания в голову так, словно вода, уходящая в пески раскаленной от зноя пустыни.
