Год 121 от первого явления Огнерожденного Митры первосвятителю Иллирию.
Провинция Северия
От кромки леса оторвался всадник и наметом погнал коня к вершине холма. В ответ наверху надрывно застонал охотничий рог, и пестро разодетая группа охотников засуетилась, горяча коней. Заметались серые волчьи шапки, забряцало оружие и сбруя, а рэкс Элисун взревел над сородичами боевым кличем вендов, больше похожим на волчий вой.
– Началось, – с тоской вздохнул Иоанн. Морщась от режущего ухо гвалта, он покосился на вопящих в радостном предвкушении варваров и обреченно поднял глаза к небу: – Господи, дай мне силы вытерпеть это безумие.
Цезарь Иоанн не любил охоту, не очень любил этих вечно орущих, шумных вендов и сегодняшнее утро предпочел бы провести как обычно – в привычной прохладе библиотеки, в своем уютном кресле, закутавшись в шерстяной плед и просматривая старинные фолианты. Но нет же, эта чертова ежегодная охота, будь она неладна! Вожди союзных племен и цезарь провинции Северия на большой охоте – единение империи и варваров! Что за чушь! Он бы непременно отказался, поблагодарил, конечно же, и отказался, но Прокопий… Вспомнился поднятый вверх указательный палец советника и его менторский тон: «Рескрипт императора прямо указывает всеми силами поддерживать с союзными варварами хорошие отношения, а дикари непременно воспримут отказ от приглашения как оскорбление».
– Хорошие отношения, – Иоанн еле слышно спародировал легкую картавость своего наставника. – Ирония судьбы – еще и года не прошло, как мы резались с ними насмерть в долине Невер, а сейчас изображаем друзей и союзников. Кого мы хотим обмануть!
Он окинул взглядом гомонящих варваров. Странно, вон у того, в шапке с лисьим хвостом, уж больно знакомая рожа. Иоанн обернулся к комиту своей охраны и кивнул в ту сторону.
– Не помнишь его?
Лу́ка Велий криво усмехнулся.
– Как не помнить! Это Ван Сорока, вождь полянских вендов, год назад мы его еще повесить собирались.
Иоанн сразу же вспомнил тот день и буйного варвара, отличающегося от прочих пленных своим неистовством. Потрясая цепями, он клял на своем тарабарском наречии империю, императора и вообще всех туринцев, призывая небесные кары на их головы.
– Так чего же не повесили? – В глазах цезаря сверкнула смешливая искра. – Глядишь, сейчас хоть на одну глотку было бы потише.
Ответ пришел с другой стороны от маленького дородного человека, закутанного в дорогой шерстяной плащ с темно-синей каймой.
– Неужели не помните, цезарь? Рескрипт басилевса, позволяющий варварам селиться в разоренной части провинции, пришел именно в тот день.
Иоанн проигнорировал своего первого советника и наставника, желая показать Прокопию, что все еще помнит, по чьему мудрому совету он здесь торчит.
Тем временем всадник взлетел на холм и осадил скакуна перед своим вождем.
– Нашли! Загонщики гонят его сюда. Кабанище здоровенный!
Рэкс Элисун вздыбил коня, потрясая в воздухе копьем.
– Пошла забава!
И прежде чем бросить жеребца вперед, оглянулся на Иоанна.
– Не отставай, цезарь!
Затянутые в меха всадники с воем понеслись вслед своему вождю, и Иоанн нехотя ткнул пятками бока лошади. Чем раньше начнем, тем раньше закончим. На этой мысли кобыла пошла галопом, и цезарю стало не до размышлений. Он был сносным всадником в рамках манежа, но здесь, на пересеченной местности, надо было держать ухо востро.
Логофет двора и первый советник цезаря Прокопий Авл Граций бросил суровый взгляд на комита сотни охраны.
– Ни на шаг от него, Лу́ка. Слышишь, ни на шаг! Головой отвечаешь!
Лу́ка Велий, набирая ход, успел лишь молча кивнуть и недовольно буркнул, уже пристроившись сбоку от лошади цезаря:
– Что бы я делал без его советов…
Пестрая кавалькада варваров на глазах Иоанна с ходу влетела в лес, и ему, скрепя сердце, пришлось последовать за ними.
Нестись галопом в лесу – полное безумие. Иоанн, пригнувшись, увернулся от пролетевшей над головой шипастой ветки. Деревья замелькали справа и слева, задевая листвой. К черту варваров и их дикие забавы! Не в состоянии реагировать на все сразу, он отпустил поводья, оставляя своей кобыле право выбора дороги.
Чертыхаясь и прилагая все мыслимые усилия, лишь бы усидеть в седле, Иоанн все еще держал в поле зрения несущихся впереди вендов, но когда толстый ствол дерева пролетел всего в пальце от его левого колена, он плюнул.
– Пропади все пропадом – и дикари эти, и охота их идиотская!
Лошадь как раз выскочила на небольшую поляну, и Иоанн натянул поводья. Тяжело дыша, он обернулся к остановившемуся за его спиной комиту.
– Все, дальше только шагом, еще убиться не хватало из-за такой ерунды.
– Совершенно верно, цезарь, нам торопиться незачем.
К удивлению Иоанна Лу́ка Велий выглядел так спокойно, словно трусил рысцой по деревенской дороге, а не мчался между деревьями за ним вслед.
Даже не запыхался, а я…
Мысль Иоанна не успела сформироваться, как вдруг кобыла под ним вскинулась на дыбы и, дико заржав, рванулась в сторону. Не сумев удержаться, цезарь неловко взмахнул руками и, испуганно вскрикнув, кулем полетел на землю. Мазнула по лицу трава, плечо с хрустом приняло удар. Перед глазами поплыла синева безоблачного неба.
