Город просыпался. Сверкал окнами под лучами солнца, перемигивался с рекой, по берегам которой раскинул проспекты, улицы и переулки. Река, когда-то носившая имя солнечного божества, лениво покачивала теплоходы, баржи и лодочки, пришвартованные у многочисленных пристаней вдоль берегов. Спешить некуда – впереди вечность. Это у людей век короток, вот и суетятся без меры. Город тихо вздохнул, соглашаясь. Куда бегут, зачем? Вот и сегодня, едва солнце успело пощекотать умытый поливальными машинами асфальт, из дверей большого отеля уже выскочила стройная брюнетка и стремительно повернула за угол. Там брюнетку ждал синий «Пежо». Он негромко угукнул сигнализацией, узнав хозяйку.
Брюнетка села на водительское место. Провела рукой по лицу, перевела дыхание и негромко рассмеялась. Потом расстегнула пуговицу на груди слегка тесного ей пиджака. Надо же, все получилось! Она молодец! Она лучшая! Ее рука прошлась по приборной доске.
– Пыжик, мы с тобой еще всем покажем, на что способны. Так ведь?
«Пежо» заурчал и почти беззвучно отъехал от бордюра.
* * *
По статистике, восемьдесят процентов людей боятся летать. Но тут есть простое решение – оставайся дома или поезжай поездом, автобусом, да мало ли других способов. У Жанны выбора не было. Полеты въелись в ее жизнь, как угольная пыль в кожу шахтера. Хотя стюардесса и аэрофобия – нонсенс, конечно.
Страх появился три года назад после аварийной ситуации во время полета, закончившейся гибелью одного из членов экипажа. Понимание того, как тонка грань, за которой начинается безумие, стало для Жанны сильным потрясением. Да, она понимала, что все ее страхи лишь в голове. Но как ни уверяй себя, что все опасности мнимые, тело все равно выдает полный набор симптомов: сердце стучит с перебоями, замедляется ток крови в венах, ледяные конечности отказываются повиноваться, пропадают краски, искажаются звуки. Не каждый смог бы продолжать летать, умирая всякий раз во время взлета и посадки. А Жанна могла: сцепив зубы, призывая на помощь всесильного Суслика.
Ее дорогостоящий психотерапевт Илона Юрьевна обещала, что со временем если и не пройдет, то станет лучше, в качестве утешения рассказывала про различные фобии, присущие людям, как бы намекая, что случай Жанны вполне себе заурядный. Могло быть и хуже. Вот как жить человеку, боящемуся пустых чашек или незавязанных шнурков? Каждой фобии психологи заботливо придумали названия, Илона Юрьевна произносила их со смаком и даже некой завистью. Надо будет спросить у нее, как называется страх получать письма. Жанна посмотрела на конверт в чуть дрожащих руках. Его принес портье почти сразу, как женская часть экипажа вернулась в отель после хоккейного матча и прогулки по городу. Жанна открыла на деликатный стук и чуть отпрянула, увидев перед собой небольшой белый прямоугольник.
– Просили передать, – сказал портье, растягивая губы в улыбке.
– Кто? – дрогнув голосом, спросила она.
– Администратор. – Портье подал конверт.
– Это точно мне? – Жанна повертела конверт без опознавательных знаков.
В последний раз в таком же незапечатанном конверте ей прислали то ли угрозу, то ли предупреждение: детский рисунок с падающим самолетом.
– Сказали отнести в пятьсот двадцатый номер. Простите, мне надо идти.
Дверь захлопнулась. Жанна прислонилась к ней спиной и помахала конвертом перед лицом, унимая некстати занывшее сердце. Внутри явно находилось что-то плотное, как оказалось, все же несущее в себе опасность. Хотя какая опасность может таиться в приглашении на банкет? Один из акционеров и член совета директоров авиакомпании «Скайтранс» Белковский, которого каким-то ветром занесло в Самару, жаждал увидеть экипаж в полном составе в ресторане отеля сегодня вечером. Именно его распоряжением экипаж был размещен в одной из лучших гостиниц города.
Экипаж чартерного рейса второй день пребывал на самарской земле. Накануне они привезли питерский хоккейный клуб «Буревестник» на матч. Матч был какой-то значимый, о чем без устали твердил их «старшой», КВС[1] первого класса Степан Андреевич Лаврушин, ярый болельщик. На походе на игру он, конечно, сильно не настаивал, но разочаровывать кэпа никому не хотелось. Поэтому «команда мечты» в составе второго пилота Камаева и четырех бортпроводников Натальи, Майи, Антона и самой Жанны, кто с явным удовольствием, а кто и не очень, отправилась в ледовый дворец «Кристалл». Стараниями все того же Белковского им предоставили ВИП-ложу, где женская часть экипажа с комфортом поглощала изысканные деликатесы, предоставив мужчинам махать шарфиками, дудеть в дудки и творить прочие глупости.
* * *
– А ведь это тебя приглашают в первую очередь, подруга. Ты ведь практически спасла компанию от крупных неприятностей: нашла убийцу, да еще так быстро… – Наталья постучала отполированным ногтем по белому картону с золотым тиснением букв.
Жанна пожала плечами, не умаляя, но и не превознося своих заслуг. Да, рейс оказался сложным, а для двоих пассажиров еще и смертельным. Убийство, пусть даже совершенное по веским причинам, все равно остается мерзким деянием. Где-то в глубине души Жанну все еще терзали боль и непонимание случившегося. Двое лишились жизни, еще двое проведут много лет в тюрьме, жизнь других двоих разрушена и будет полна боли от невосполнимой утраты. За что? Месть – прибежище слабых, не умеющих прощать. Тут она невольно усмехнулась: в свое время прощение и ей далось с трудом. Она не сразу, но простила идиота, из-за которого погибла Таня – лучшая подруга, такая, какой больше не будет никогда. Погибла, спасая жизнь пассажира, но легче от этого не становилось. Его она простила, себя – нет.
